Естественно, магия (СИ)

— Хочешь сказать… — Элли вдруг осенило. — Хочешь сказать, что твой Виктор — серо-кареглазый брюнет, ростом пять футов восемь дюймов…

— Да. Сам делает кольчугу, мастерит какие-то другие поделки, возможно фехтует, наверняка говорит по-французски. На лицо — обычный такой. Может, и есть какие отличия, но он словно вобрал все средние черты других учеников. Ещё спокойный, уравновешенный, скрытный немного.

— Только никто из них не создавал заклинаний, — напомнила подруга. — Но тут мы сами решились изменить…

— И не ошиблись. Пока… — Лира снова потёрла висок. — Может всё же не стоит торопиться с Письмом? Его же обычно позволено читать не менее чем средним магам! Мы и так достаточно отклонились.

— Ал говорит, что твой Виктор уже на этом пути, — подруга развела руками. — Первый знак — сотворение заклинаний, второй — бессловесные заклинания. Он сделал оба разом. Значит, Письмо ему будет только в помощь. Альфред ещё сказал, что хорошо бы оно стало вознаграждением за усердие.

— Вы многое успели обсудить, — Лира тепло улыбнулась.

— Да, — ответила Элли и покраснела.

— Ладно. Будем надеяться. Надо заготовить заклинание урока.

— Я могу подменить тебя завтра на дежурстве.

— Не стоит. Я справлюсь… — Лира вздохнула. — Почему Аристарх заставляет нас действовать тайком?

Элеонора пожала плечами. Да, они не знают, почему. Но догадки скверные, пахнущие недоверием и презрением.

4. Хозяйка времени

Пробуждение на камнях. Ударом молота в разум возвращаются из дальних синапсов воспоминания о предыдущем сне-уроке. Что-то ухнуло в пространство, разогнав туман вокруг метров на десять. Иллюзорная роба немедленно явилась и уже защищает от холода пещеры.

— Таки вчера действительно был первый из уроков! — Сны продолжаются очень нечасто. С ним самим такого не случалось, но кто-то о многосерийных снах рассказывал…

— Конечно, Виктор! — подтвердил голос Лиры. — Ты смог создать заклинание, доказал своё право на дальнейшее обучение. Или ты считаешь, оно тебе не нужно? И что ты постиг магию за одно занятие?

Как-то особо убедительно прозвучало. Дешёвый воспитательский трюк: делать так, чтобы возразить было неудобно. Так умудрённые скрывают логические прыжки — как в конечных выводах Шерлока Холмса. Ну да ладно, у него всё равно нет желания возражать: магия — это интересно. Но, коли он невырубаемо вписан в число учеников, то должны быть какие-то домашние задания, самостоятельные исследования вне аудитории что ли, чтение старинных фолиантов из овечьей кожи, написанных кровью, допустим, тех же овец…

— Но наяву-то я помнил только обрывки предыдущего урока…

— И это правильно, — веско отметила наставница. — Со временем, когда тебе будут доверены знания, требующие дневного осмысления, память станет более устойчивой.

Всё движется к тому, чтобы стать «более реальным», а оттого — пугающим. Если магия существует в привычном мире, то последствия, в том числе и личные… безбрежны! Одно дело, если уроки — отражения желаний, экскурсии в возможные миры Лейбница; и совсем другое, если жизнь, привычная и приемлемая, может по-настоящему измениться. Пока от возможного вала событий защищает блокировка. И кстати, о ней!

— А вы не могли словами сказать, мол, не надо магией баловаться?! Я между делом нашёл у вашей блокировки несколько неприятных побочных эффектов!

— А если бы ты не послушал?

— Я — что, маленький, чтобы не понимать, что… — Виктор махнул рукой и уселся на холодный камень, оказавшись в тумане по грудь.

— К тому же, блокирование… всё равно необходимо.

— Почему? — опечалился Виктор. И в порыве внезапного прозрения крикнул: — Есть какая-то цель, кроме самого запрета!

— Это… едино, вместе! Поиск, вызов, блокировка… в общем, без неё не обойтись.

М-да, так себе ответец. Ничего, надо будет — разгадаются ваши недомолвочки, обязательно!

— Всё равно приятного мало, — буркнул ученик. — К тому же, воспоминания рассыпаются.

— Боюсь, я тоже не смогу тут помочь, — Лира вздохнула. — Просто прими неизбежное.

— «Подчинись воле ночи!»* — Виктор усмехнулся. И пожал плечами. — А есть выбор?

* Девиз Империи в эпопее Г. Кука «Чёрный отряд»

— Пожалуй, нет.

«Я средоточье бытия и всех вещей начало». То ли разум заигрался в игры, что заставляет в жизни проявляться ограничениям, наложенным во сне, то ли «этот шабаш»* действительно создаёт свои законы, а разум сидит себе на стульчике в смирительной рубашке. Лира говорит, что он ещё сможет осмыслить магию дневным сознанием. Или так и выйдет, или нет смысла беспокоиться: всё рассосётся само.

* Гёте «Фауст», слова Идеалиста.

Наставница продолжила:

— Тогда подумай над созданием своей копии.

— Клона!? — Виктор вскочил. Нет, вряд ли ему дадут сверхзадачу. — Или иллюзии, видимости меня?

— Разумеется, только иллюзии и видимости. А уж будет она клоуном, бардом или воином — это на твоё усмотрение.