Естественно, магия (СИ)

Следом за Виктором уселась и вся команда. Бард окинул собравшихся цепким взглядом, подмигнул дочке и полушёпотом бросил:

— Молодца, доча: видного человека подцепила!

— Батяня… — угрожающе процедила Женечка.

— Всё, зубоскалить и не думал, это ж токмо комплиментик обоим вам, — Андрей замахал руками и плюхнулся на травку. — Так вот, друзья мои! Ещё до того, как вас печальные события настигать стали, я приметил, что начальник, — а он меня ко всем делам своим подпускает — заперся как-то в кабинете — и ну-давай на блюдце служебном что-то щёлкать. Ну и подглядел я своими способами имячко: Виктор Самойлов. А через пару дней оно же в некрологе мелькает, да в купе с именем дочурки моей любимой! Ну, я, понятное дело, давай волосы рвать везде, где достал. И у начальника — тоже.

— Представляю, — Виктор с сочувствием развёл руками.

— Сомневаюсь, — бард крайне серьёзно покачал указательным пальцем. — Но не виню, ибо смерть — такая штука, что с каждым может случиться. А с некоторыми, как выясняется, и не раз. Но, пока Лилка не сообщила мне радость, прямо скажем, не до смеха было.

— Андрей, хватит уже воду мутить! — не выдержала витиеватости воровка.

— Можно и прямее, коль желаете. Ну, всё у неё выяснил, всё понял, всех простил — себя, кстати, тоже, — он скроил печальную физиономию и склонил голову в сторону Жени. — Дышу ровно, сижу прямо, о перспективах мыслю да о событиях. И тут — предупреждают меня! Ну, я подобрался, по сторонам зыркать стал. Часу не проходит — начальнику моему звонок по служебке! Лёня что-то задёргался на стуле, ответил там, де, «Андрей обедать отправился, скоро не покажется», угукнул, трубку повесил и мне так: «Во что вляпался, Андрюха?» И тут я смекаю, что по мою душу пришли. Отвечаю, мол, не я вляпался, но сухим выйти вряд ли получится. Ну, он мне: «Вот и тикай, покуда сух!» Я перемещаюсь к чёрному входу, чин чином диспозицию меняю, раздумываю, как бежать буду. Куда — уже известно, — он указал на Лилу. — А на чём — вопрос. Но недолго я решал. Яхта есть у нас в управе. И из особо доверенных — я да Лёня. Ну, я огородами в порт, сигаю внутрь кораблика, мотор завёл да против течения и дернул. Это, чтоб увидали меня. А там за острова да левым бережком — к вам. Стало быть, с корабликом.

Воровка закрыла лицо руками, провела ладонями до рта, открыла глаза, посмотрела на Андрея, покачала головой. И расхохоталась. За ней засмеялись и все остальные.

— Правда, с довеском получилось. В трюме девчонка-механик заперта. Больно уж буйно она на неожиданный отход среагировала.

Лила и Дрейк от такой новости аж разрыдались со смеху.

— Вам смешно, а мне — по уху! — Андрей вздохнул, не вызвав ни капли сочувствия. Дождавшись, пока хохот стихнет, бард продолжил: — А уж пока на рейде стоял — прилетает альбатрос с письмом. Лёня мне пишет! — он вынул из нагрудного кармана хрустнувшую промасленную записку и зачитал: — «Сказал им, что ты только в столицу рванёшь. Но без кудесника лучше не возвращайся».

Бард внимательно посмотрел на Дрейка, Лилу, Виктора, скользнул взглядом по бойцам, глянул на дочку и, вздрогнув, уставился на Марину, всё ещё одетую в форму оперативника Ордена. Волшебница в который раз почувствовала себя очень неуютно.

— Не хочу прослыть тупым, но чувствую себя в тупике! Если вы что-то знаете об этом звере, кроме того, что он в древности что-нибудь недоброе князьям пророчил, то поделитесь уж с бедным, гонимым бардом!

— Я слышала это словечко, — призналась Лила, — но чертовски давно было дело. Что-то совсем из юности. То ли чей-то разговор подслушала.

— «Кудесником нельзя стать», — поддержал Дрейк. — Так Элеонора говорила, когда видела, что я продолжаю бить баклуши и не интересуюсь продвижением в магии. Так и помню её тоскливые вздохи. Особенно после катавасии с Большим розыгрышем.

— Кстати, а не расскажет ли кто, где эта девушка одёжку притырила? — не вынес неопределённости бард.

— На базаре, за десятку! — Нельзя попускать таким вот гнусным намёкам. Она рискнула всем, перейдя на сторону магов! А теперь заезжий вертопрах будет окончательно портить ей жизнь среди беглецов!?

— Марина добровольно присоединилась к белой партии, — вот Виктор и подвёл черту под её статусом. Что не помешало ему оставаться в глубокой задумчивости. — А ответ на ваш вопрос о кудеснике мне кажется менее интересным, чем сам факт вопроса.

— Складно сказано, мой юный друг. Но знаешь ли ты этот ответ?

— Ответ-то знаю. Это я.

— В смысле!?

— Больше ничего необычного, непонятного, связанного с Орденом и известного вашему начальнику, который, как я понимаю, и редактировал мою анкету в тайне от вас сразу после моего появления… — Виктор перевел дух, потер подбородок и закончил фразу: — не происходило.