Об этом говорит, помимо всего прочего, и Микаэль Флёршайм
Я отрицаю это, имея возможность и намерение доказать, как дважды два, что если государство контролирует количество денег, которое оно же и эмитировало, забывая в дальнейшем о КОНТРОЛЕ над их оборотом, то все аномалии, которые мы выявили в предыдущих главах, происходящие с нынешними деньгами, никуда не денутся.
До тех пор, пока деньги, которые есть товар, будут превосходить по своим возможностям другие товары, до тех пор, пока те, кто желает КОПИТЬ, будут накапливать богатства в деньгах, а не в товарах (в своих продуктах), до тех пор, пока спекулянты смогут безнаказанно использовать деньги для манипулирования рынком, деньги не перестанут выполнять полезную функцию обмена товарами без наложения на всех специальной дани. Эта дань будет налагаться снова и снова, всегда. На каждую заработанную работниками прибыль. Но ведь деньги должны вообще-то служить "ключами, отпирающий ворота на рынок, а не засовом!"; деньги должны быть ровной дорогой, а не таможней на пути товаров; они должны помогать и упрощать процессу обмена товаров, а не мешать ему и отягощать его. И совершенно ясно, что деньги не могут быть одновременно средством обмена и средством накопления - педаль газа не может служить одновременно педалью тормоза.
В добавление к государственному контролю над эмиссией денег (количеством денег в обращении, а это возможно лишь при введении бумажного стандарта денег) я поэтому и предлагаю полностью разделить функции денег, как средств обмена, от функций денег, как средств накопления. Все товары мира ныне в полном распоряжении тех, кто хочет заниматься накоплением, тогда почему они копят ТОЛЬКО ДЕНЬГИ? Деньги не были созданы для того, чтобы их копить!
Предложение, как количество товаров, вынуждено предлагать себя к обмену, таково его присущее внутренне свойство, и по этой причине я предлагаю сделать точно такое свойство и... спросу. В процессе установления цен предложение не будет более находиться в подчинённом положении у спроса.
Из-за того самого принуждения, заложенного в товаре, предложение есть всего лишь некие объекты, которые можно банально подсчитать, и их "поведение" не зависит от воли их обладателя. Спрос должен поэтому быть ОТДЕЛЁН от воли обладателя денег, спрос должен стать объектом, к которому всегда можно приложить МЕРУ, чтобы его всегда можно было измерить. Если мы знаем, что за какое-то количество времени произведено такое-то количество товаров, то мы знаем величину предложения. Точно так же, если мы знаем, какое количество денег находится в обороте, мы знаем, каков в нашем предположении будет и спрос.
Поэтому наша реформа денег может быть достигнута через придание средству обмена МАТЕРИАЛЬНЫХ свойств (свойств материала, подверженному течению времени), чьей чертой будет такая же заложенная в него невозможность "лежать без движения", какая ныне есть у товаров. (См. Часть IV, СВОБОДНЫЕ ДЕНЬГИ).
Материальная составляющая денег освободит их от всех барьеров, ныне мешающих им циркулировать без помех, поимённо: от жадности, алчности, спекуляций и паники, а также вольёт всю массу денег в русло свободной "реки", берега которой устанавливаются государством, превращая спрос в постоянное и непрерывное течение.
Регулярный (отрегулированный) спрос уничтожает стагнацию продаж (приостановку) и увеличение нераспроданных товарных запасов. Немедленным результатом постоянного спроса является постоянное же предложение товаров, на которое влияет производство товаров - точно так, как течение реки становится ровным и плавным, если отрегулирован сток воды в плотине.
Если деньги находятся под воздействием сил, вынуждающих их циркулировать в среде людей, даже периодические и кратковременные изменения в количестве денег не произведут большого изменения на рынке: спрос будет как перчатка на руку, то чуть мала, то чуть велика, но надеваться будет.