Естественный отбор

— Спасибо, — сказал Скиф. — Дело щепетильное, пусть все будет не по уголовке.

Пахан долго присматривался к гостям и все раздумывал, на какое же такое дело отправляет под самым его носом свою банду старый Ворон. Неужто украденная девчонка стоит таких грошей?

* * *

В штаб-квартире экологической организации «Вэсэлка» молоденький очкарик долго жал им руки и разливался в благодарностях за столь щедрый грант — прямое финансовое вливание под исследовательские программы, подаренные московскими коллегами.

— От щирого серця благодарю! Нас, украинских «зеленых», наши бюрократы подчистую съели.

— Бюрократы, они и в Африке бюрократы! — сплюнул Засечный. — Попаслись, говоришь, на вашей зелени?

— Затоптали вконец, — кивнул эколог.

Был он маленький, тщедушный, но такой боевитый, хоть сейчас на надувной лодке под атомоход или с киркой на бульдозер.

В знак благодарности он предложил им симпатичный японский микроавтобус с оформленной доверенностью на вождение и командировочные удостоверения. Вдобавок ко всему приготовили им полный комплект армейской полевой радиодозиметрии, без которой любому экологу в экспедиции просто делать нечего.

Особенно нужны экологам оказались цейссовские бинокли и приборы ночного видения. Они, правда, были сугубо гражданского предназначения, но радиоактивного волка с их помощью даже темной декабрьской ночью в кустах высмотреть можно.

Лопа лишь морщился от такой оперативности.

Засечный тоже кривился.

— Что-то здесь не похоже на паханские замашки Ворона, — выразил он свои опасения Скифу.

— Я тоже думаю, такая оперативность больше в духе Чугуева, — ответил Скиф. — Не пойму, зачем им это, но чую, духом Конторы пахнет.

— За свое дитя не только гэбэшникам, самому черту душу продашь! Бери и дареному коню в зубы не заглядывай, — посоветовал после недолгого размышления Лопа.

Лобастый очкарик, видно, догадался об их сомнениях, но лишь хитро ухмыльнулся. Он долго разглагольствовал об экологической ситуации на Украине, водя указкой по карте. Потом обвел полукругом Овручский район и настойчиво заглянул Скифу в глаза:

— Некоторые специалисты по ряду косвенных доказательств считают, что именно это место будет самым удачным для целей вашей экспедиции.

Скиф долго недоверчиво всматривался в глаза очкарика. Тот, не отводя их, даже подмигнул ему, кивнул в ответ и молча пожал ему руку.

* * *

В тот же день, не мешкая, выехали на Коростень. К вечеру добрались до Белокоровичей, вся местность вокруг которых оказалась грандиозным полигоном бывших ракетных войск стратегического назначения бывшего Союза.

Ехали спокойно. Украинские гаишники в провинции не были рвачами. Брали все подряд от рублей до купонов.

На одном из милицейских постов в зоне радиационного загрязнения их попросили замерить уровень радиации. Бывший ракетчик Лопа запросто справился с заданием.

— Ну, покажь-покажь, шо там нас просвечивает, — толкнул его под руку сержант с дорожным жезлом.

— Тю, — вмешался в разговор старшина на мотоцикле, видя, как стрелка прибора отклоняется от нулевой отметки. — Цэ брэхня. Я вон и мясо тутошнее ем, и грибы у бабок покупаю с ягодами, и до сих пор еще не свечусь в темноте.

После этого разговора милиция их остановила только в Овруче. Им посоветовали, чтобы не создавать панические настроения, никому из местных жителей не рассказывать, какой радиационный фон и насколько загрязнена почва или молоко радионуклидами.

Люди жили здесь приветливые и очень непосредственные. У любой бабки, торгующей молоком и вареной картошкой на железнодорожном полустанке, легко можно было узнать, сколько имеется в округе стационарных ракетных пусковых установок.

— Петровна, ты, можэ, чула, дэ тут шахта вийскова поблизу?

— Та в Михалюках…

— А про Казаны забула?..

Оставалось только разложить перед собой карту и нанести названные населенные пункты.

Но самую полную информацию выдавали «экологам» крестьяне в построенных еще военными «чепках» и столовках за хорошей кружкой коростеньского пива.

— Ни, — тыкал грязным ногтем собеседник в туристический путеводитель. — То ще було за москальским часом. Вси карты тоди брэхалы. Мы сами проверялы. На ту ракетну базу напрямки по просеке идты, так верно будэ.

Скифу за всю свою жизнь не удалось бы выудить столько информации от черногорских крестьян в корчме под Титоградом, сколько ему всего за полдня наговорили словоохотливые полещуки.

По их данным, всего пусковых шахт насчитали тринадцать, хотя на самом деле их оказалось пять. Две из них были начисто взорваны, на одной оставалась военная охрана. Еще две оказались ложными объектами, предназначенными для того, чтобы сбить с толку вражескую разведку.

Следов на свежем снегу не было, и это показывало, что нигде в этих местах не проходили люди.

И только на самой границе с Белоруссией, в глухом болоте, с помощью падких на дармовую выпивку браконьеров команде Скифа удалось узнать, что в лес за деревней Ботивка стали наведываться какие-то «новые русские» или «новые украинцы». Пытаются расплачиваться за молоко «зелеными американскими бумажками», а бабки шарахаются от них, как от нечисти.