Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе

В 1954 г. экспериментальное хозяйство Лысенко в Горках Ленинских посетил Хрущев; спустя некоторое время в одной из своих речей он рассказывал об этом визите в присущей ему красочной манере: «…три года назад я был в Горках Ленинских. Тов. Лысенко показывал мне поля, на которых были заложены опыты с органо-минеральными смесями. Мы много ходили по полям… Почему же некоторые ученые возражают против метода, предложенного Т.Д. Лысенко? Я не знаю, в чем дело. Я считаю, теоретические и научные споры следует решать на полях» [345].

В лице Хрущева Лысенко нашел нового покровителя и защитника, представлявшего высшее партийное и правительственное руководство, и в свою очередь выступил с поддержкой политики Хрущева в области сельского хозяйства. В мае 1957 г., когда Хрущев призвал перегнать США по производству мяса и молока на душу населения, попытки Лысенко втереться в доверие к лидеру партии получают новый импульс; в июле того же года Лысенко объявляет о грандиозном плане повышения удоев молока, разработанном в его хозяйстве в Горках Ленинских [346]. Как выяснилось в дальнейшем, этому проекту было суждено стать последней из числа многочисленных уловок Лысенко, окончившейся крахом не только для него лично, но в данном случае пагубно сказавшейся и на состоянии молочной промышленности в СССР.

В результате успешных попыток, направленных на завоевание расположения Хрущева, в конце 1958 г. Лысенко вновь обретает силу. 29 сентября 1958 г. в «Правде» публикуется Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Лысенко орденом Ленина в ознаменование его заслуг в деле развития сельскохозяйственной науки и практики, а также в связи с шестидесятилетием со дня его рождения. В материале, опубликованном «Правдой» 14 декабря, содержится панегирик Лысенко и критика «Ботанического журнала» и «Бюллетеня Московского общества испытателей природы» за публикацию статей, направленных против Лысенко. В 1961 г. Лысенко вновь становится президентом ВАСХНИЛ [347]. Вновь борьба против Лысенко оканчивается неудачей. Живучесть «лысенкоизма» представляется неправдоподобной, причем не только зарубежным наблюдателям, но и многим обескураженным этим обстоятельством советским биологам.

В 50-е и начале 60-х годов генетические исследования велись в СССР с использованием различного рода хитростей и уверток. Эти исследования, в частности, велись под «прикрытием» со стороны таких выдающихся (и в то же время имеющих влияние) физиков, как И.В. Курчатов (1903–1960), которые имели возможность помогать исследованиям по генетике. В связи с тем, что в их институтах проводились работы с использованием радиоактивных материалов, что заставляло задумываться об их влиянии на процесс возникновения мутаций в генах. Позднее значительную роль в возрождении полномасштабных исследований по генетике сыграли такие научные центры, как Институт теоретической физики и Институт биофизики.

Помимо того, что в качестве своеобразного «прикрытия» генетика использовала престиж и авторитет известных ученых, она могла пользоваться для этого и названиями новых, имеющих известную притягательность направлений в науке. Одним из наиболее удивительных в этом отношении примеров сочетания подлинной научности и искусной хитрости является (связь кибернетики и генетики, существовавшая в период с 1958 по 1965 г. [348]. В отдельной главе этой работы, посвященной кибернетике, я останавливаюсь несколько подробнее на причинах бурного развития кибернетики в СССР после 1958 г. Идея связи генетики и кибернетики претворялась в жизнь теми советскими учеными, которые страстно стремились преодолеть влияние лысенкоизма в науке. Выступая под именем кибернетики, генетика получила доступ к издательствам, проникала в институты и становилась предметом научных дискуссий.

Следует отметить, что о наличии связей между генетическим кодом и теорией информации довольно давно говорилось как в Советском Союзе, так и за его рубежом. Еще в 1944 г. в своей небольшой работе, озаглавленной «Что есть жизнь?», Эрвин Шрёдингер говорил о том, что жизнь — это борьба организма с распадом (максимальной энтропией) путем поглощения информации (негативной энтропии) из окружающей среды [349]. Гены, которые Шрёдингер называл «периодическими кристаллами») описывались им как некие центры, хранящие негативную энтропию — информацию [350]. Такое описание давало возможность анализировать проблемы генетики с точки зрения теории информации и кибернетики.