Эстетика однополой любви в древней Греции

Что есть Эрос: некий бог, или демон, или страсть души? Рассмотрение любовных страстей души (гл. 1). Эрос как бог. Произошел ли он изАфродиты или вместес ней? Две Афродиты: одна — небесная, другая — имеющая отношение к здешним бракам; Афродита небесная — божественнейшая Душа, порождающая столь же прекрасный Эрос (гл. 2). Эрос сущностно существует; он возник из созерцания Души. Афродита земная есть душа этой Вселенной и порождает собственный Эрос (гл. 3). Каждая душа обладает своим эросом, который относится ко всеобщему Эросу — как частная душа к мировой Душе. Эрос высшей Души есть бог, Эрос же смешанной — демон (гл. 4). Эрос, который есть демон, не является космосом, как думают некоторые (гл. 5). Толкование мифа о рождении Эроса в Пире: прежде всего, демоны отличны от богов, будучи подвержены страстям через участие в умопостигаемой материи (гл. 6). Родители Эроса: Порос [ с.244] (Богатство) есть умопостигаемая сущность, Пения (Бедность) — умопостигаемая материя, неопределенная и, тем самым, сообщающая Эросу беспредельное стремление. Все демоны произошли от таких же двух начал; противоестественные стремления, как и ложные мысли, не имеют сущности своим основанием, но являются претерпеваниями души (гл. 7). Зевс и Афродита суть Ум и Душа (гл. 8). Порос, его опьянение нектаром, «сад» — все это разными способами изображает одно и то же: просияние славы и истечение Логоса из Ума в Душу. Мифы дают возможность размышляющему о них свести воедино положенное ими в раздельности (гл. 9).

Текст

1. Об Эросе: бог ли он некий, или демон, или страсть души; или один Эрос есть бог или демон, другой же — страсть, и каков каждый из них; д олжно рассмотреть и воззрения внешних [философии] людей, и все те мысли об этом, что возникли в философии, более всего сосредоточив внимание на божественном Платоне, который часто говорит во многих местах своих сочинений, что Эрос не есть только страсть, возникающая в душах, но также называет его и демоном, и рассказывает о его роде и о том — как и откуда он возник.

Что же касается той страсти, причиной которой является Эрос, то нет никого, кто не знал бы, что она возникает в душах, стремящихся сплестись с чем-то прекрасным, и что само это стремление двойственно: [ с.245] одно исходит от благоразумного целомудрия, свойственного самому прекрасному, другое желает достичь своего завершения в неких постыдных деяниях [ у Лосева, видимо, ошибочно: «оно хочет прекращать действия, направленные на что-нибудь дурное»] - таковы их начала, и отсюда следует рассматривать их посредством философии.

Если же кто-нибудь полагает началом [любви] саму красоту, которая прежде, нежели влечение в душах, и узнавание, и сродство, и алогическое понимание родственного, - прав, я думаю, будет относительно истинной ее причины. Ибо безобразное противоположно и природе, и Богу. \1\ Ведь природа творит, взирая на красоту, и возводит свой взгляд к определенному, которое « стоит в одном ряду с Благом», \2\ [ср. Аристотель. Никомахова этика А6 1096b6] неопределенное же — безобразно и стоит в одном ряду с иным. Природа произошла Оттуда, из Блага и, очевидно, из Красоты. Чем кто-либо восхищается и чему родствен, с образами того и живет он. Если же кто-нибудь исключит эту причину, то не будет в состоянии сказать: каким образом и благодаря каким причинам возникает страсть даже у тех, кто осуществляет любовь, соединяя тела.

Ибо и они, конечно же, хотят « рождать в красоте», \3\ [Пир 206с4-5] поскольку нелепо было бы природе, желающей творить прекрасные вещи, желать производить их в безобразии. Конечно, тем, кто движим [стремлением] рождать здесь, достаточно иметь и здешнюю красоту, которая присутствует в образах и телах, поскольку для таких людей Первообраз не присутствует, хотя он и есть причина их любви к здешней красоте в том или ином теле. Те, кто, отталкиваясь от этого, достигают воспоминания [ с.246] Того, те - ласково принимают эту красоту как образ; не достигшие же воспоминания - по незнанию того, что претерпевают, - представляют эту красоту истинной. Остающиеся целомудренными не совершают ошибки в усвоении этой [чувственной] красоты, ошибаются же те, кто падает в [плотское] соединение с ней. Тот, чей эрос красоты чист, ласково приемлет лишь красоту, неважно — вспоминает он при этом или нет, — но тот, чья любовь смешана с иным желанием — « быть бе с смертным, насколько это возможно в смертном», тот ищет красоту в постоянном и вечном; идущий согласно природе, он зачинает и рождает в красоте; зачиная в вечности, зачинает он в красоте, благодаря сродству красоты. Ибо, конечно же, вечность сродственна красоте, и вечная природа первично прекрасна, и те вещи, которые от нее, все прекрасны.