Эстетика однополой любви в древней Греции

Описание философских школ Афин:

«В него влюбленный Полемон завещал ему

Так называемую школу…»

(№ 2128). (Луцилий XXVIII 21 [Сатира 1989, с.376])

«Так и Сократ в своей любови к отрокам,

В кого влюблен, ни разу не показывал.

(№ 2129). (XXIX, фр.63а)

«Он всех любил, не делав предпочтения,

Не метив белою чертою…»

(№ 2130). (XXIX, фр.64)

(Луцилий XXIX 63а, 64 [Сатира 1989, с.379])

«Этот живот никто не проткнет – сначала посмотрим,

Нет ли готового <сзади> пути…»

(№ 2131). (XXX, фр.25)

«Без бороды женомуж, с бородой мужеложец блудливый…»

(№ 2132). (XXX, фр.35)

(Луцилий XXX 25, 35 [Сатира 1989, с.382])

  «Зад, Гортензий, тому стадиономслужит природным…»

(№ 2133). (Луцилий, из неизв.книг, фр.17 [Сатира 1989, с.386])

Афраний

Вт.пол. 2 в. [Хрестоматия 1984, с.110-115]

«Также [ в тогате Афрания] появляются иногда педерастические темы, вообще свойственные ателлане» [Альбрехт 2003-05, т.1, с.125]

(№ 2134). «…с отменным изяществом сказано у Афрания:

«Будет мудрый любить, будет толпа вожделеть»».

(Апулей. Апология 12, пер. Е.Г.Рабинович [Апулей 1988, с.36])

Разное

(№ 2135). «Так, когда бывший консул [ 154 г.] Квинт Опимий, пользовавшийся в ранней молодости дурною славой, сказал весельчаку Эгилию, женственному только на вид: «Ах, ты, моя Эгилия, когда ты придешь ко мне со своей пряслицей и куделью?» - тот откликнулся: «Ах, я, право, не смею, ведь мама запретила мне ходить к распутницам!» (Цицерон. Об ораторе II 68 (277), пер. Ф.А.Петровского [Цицерон 1972, с.186-187])

(№ 2136). «Часто вспоминают несколько метких, но слишком резких слов Гая, сказанных в защиту матери одному из врагов. «Ты, - воскликнул он, - смеешь хулить Корнелию, которая родила на свет Тиберия Гракха?!» И, так как за незадачливым хулителем была дурная слава человека изнеженного и распутного, продолжал: «Как у тебя только язык поворачивается сравнивать себя с Корнелией! Ты что, рожал детей, как она? А ведь в Риме каждый знает, что она дольше спит без мужчины, чем мужчины без тебя!»» (Плутарх. Гай Гракх 25 (4), пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.2, с.310-311])

(№ 2137). «[ 104 г., второе консульство Мария] Между прочим рассказывают о таком случае. Под началом Мария служил военным трибуном его племянник Гай Лузий, человек вообще не плохой, но одержимый страстью к красивым мальчикам. Влюбившись в одного из своих молодых солдат, Требония, он часто пытался совратить его, но ничего не достиг. Наконец, однажды ночью, отослав слугу, он велел позвать Требония. Юноша явился, так как не мог ослушаться приказа начальника, но когда его ввели в палатку и Лузий попытался овладеть им насильно, Требоний выхватил меч и заколол Лузия. Все это произошло в отсутствие Мария, который, возвратившись, велел предать Требония суду. Многие поддерживали обвинение, никто не сказал ни слова в защиту юноши, и тогда он сам встал, смело рассказал, как было дело, и представил свидетелей, подтвердивших, что он неоднократно отказывал соблазнявшему его Лузию и не отдался ему, даже когда тот предлагал большие деньги. Марий приказал подать венок, которым по обычаю предков награждают за подвиги, и, взяв его, сам увенчал Требония за прекрасный поступок, совершенный в то время, когда особенно нужны благие примеры» (Плутарх. Марий 13, пер. С.А.Ошерова [Плутарх 1994, т.1, с.464-465])

(№ 2138). «Однажды в войске Мария один военный трибун, родственник этого полководца, пытался лишить солдата целомудрия и был убит тем, к кому он хотел применить насилие; ибо честный юноша предпочел совершить опасный поступок, лишь бы не претерпеть позора. И выдающийся муж не признал его виновным в преступлении и не наказал». (52 г. Цицерон. В защиту Тита Анния Милона 4 (9) [Цицерон 1993, т.2, с.223])

(№ 2139). «…например, когда Секст Титий [ трибун 99 г.] сравнил себя с Кассандрой, Антоний сказал: «Многих я могу назвать твоих Оилеевых Аяксов». (Цицерон. Об ораторе II 66 (265), пер. Ф.А.Петровского [Цицерон 1972, с.184])

Период поздней республики (90-30)

(№ 2140). «Впрочем, и поселив Валерию в своем доме, он не отказался от общества актрис, актеров и кифаристок. С самого утра он пьянствовал с ними, валяясь на ложах. Ведь кто в те дни имел над ним власть? Прежде всего комический актер Росций, первый мим Сорик и изображавший на сцене женщин Метробий, которого Сулла, не скрываясь, любил до конца своих дней, хотя тот и постарел» (Плутарх. Сулла 36, пер. В.М.Смирина [Плутарх 1994, т.1, с.528-529])