Эстетика самоубийства

Поэтому самурая с детства учили, что в случае возникновения такой необходимости, он должен будет аккуратно, незаметно, чтобы не дрогнул ни один мускул на лице, в присутствии возможной стражи, у основания откусить себе язык, проглотить его и, не открывая рта, глотать собственную кровь до тех пор, пока не наступит смерть от потери крови. Поскольку подобный поступок практически невозможен без соответствующей тренировки, а тренироваться на собственном языке по понятным причинам долго невозможно, самураи тренировались на животных. Они откусывали у несчастных жертв, как это и требовалось искусством, язык у основания и пили кровь, максимально заполняя ею свой желудок. Судя по свидетельствам современников, подобные тренировки не проходили даром, и многие самураи в тех случаях, когда им не удавалось покончить с собой с помощью харакири, с удовольствием откусывали себе язык.

Ритуал харакири получил широкое распространение среди самураев и других высших слоев японского общества в период становления и развития феодализма в Японии.[2] Обычай харакири неразрывно связан с кодексом чести японских воинов бусидо. Самураи совершали самоубийство с помощью харакири в случаях оскорбления их чести, совершения недостойного поступка (позорящего в соответствии с нормами бусидо честь воина), в случае смерти своего сюзерена или же, в более позднее время, в период Эдо, 1603–1867 годы, когда обряд сформировался окончательно, — по приговору суда как наказание за совершенное преступление.

Самураями в Японии называли слуг знатных лиц, слуг феодалов, отстаивающих их интересы, охраняющих их поместья и их самих. Слово «самурай» образовано от глагола старояпонского языка «сатурахи» и имеет в японском словаре древнего языка следующее толкование: «служить великому человеку, человеку высшего сословия», «служить хозяину, защищать хозяина».

Начало становления сословия самураев относится к относительно позднему времени — VII–VIII векам.

В эпоху Токугава (XVII–XIX вв.) самураи стояли на высшей ступени общественной лестницы, они считались лучшими людьми страны, цветом японской нации. До сих пор в Японии существует поговорка: «Нет цветка прекрасней сакуры, нет человека лучше самурая».

Закон строго охранял честь самурая. Если лицо низшего сословия — горожанин или крестьянин — виновато в оскорблении самурая, его можно зарубить на месте.

Одним из следствий образования сословия воинов было оформление специфического мировоззрения военно-служилого дворянства — бусидо — неписаного кодекса поведения самураев в феодальном обществе, представлявшего собой свод правил и норм «истинного» идеального воина.

Воин, воспитанный в духе бусидо, должен был четко сознавать свой моральный долг, в частности, личные обязанности по отношению к сюзерену, и в случае неправильных действий, нарушения своих обязанностей и долга, согласно правилам бусидо, обязан был искупить свою вину с помощью самоубийства по определенному ритуалу путем харакири — вскрытия живота малым самурайским мечом. Таким образом самурай смывал кровью бесчестье, позорящее его.

Уверенность и хладнокровие перед лицом смерти расценивались как нечто положительное, великое и прекрасное, как мужественное восхождение в му — небытие. Разрезание живота требовало от воина большой выдержки и мужества, так как брюшная полость — одно из наиболее чувствительных мест человека, средоточие многих нервных окончаний. Именно поэтому самураи, считавшие себя самыми смелыми, хладнокровными и волевыми людьми Японии, отдавали предпочтение этому мучительному способу самоубийства.

Дайдодзи Юдзана (1639–1730) достаточно коротко и полно изложил принципы «Пути самурая»: «Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить; и умереть, когда правомерно умереть.

— К смерти следует идти с ясным сознанием того, что надлежит делать самураю и что унижает его достоинство.

— Следует взвешивать каждое слово и неизменно задавать себе вопрос: правда ли то, что собираешься сказать.

— Необходимо быть умеренным в еде и избегать распущенности.

— В делах повседневных помнить о смерти и хранить это слово в сердце.

— Уважать правило „ствола и ветвей“. Забыть его — значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители — ствол дерева, дети — его ветви.

— Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Он не оставит господина даже в том случае, если число его вассалов сократится со ста до десяти и с десяти до одного.

На войне — верность самурая проявляется в том, чтобы без страха идти на вражеские стрелы и копья, жертвуя жизнью, если того требует долг.

— Верность, справедливость и мужество суть три природные добродетели самурая.

— Во время сна самураю не следует ложиться ногами в сторону резиденции сюзерена. В сторону господина не подобает целиться ни при стрельбе из лука, ни при упражнениях с копьем.

— Если самурай, лежа в постели, слышит разговор о своем господине или собирается сказать что-либо сам, он должен встать и одеться.