Эстетика. Учебно-методический комплекс для студентов Института парламентаризма и предпринимательства

Как и произведения других видов искусства, кинофильмы отражают жизнь общества с определенной «точки зрения». «Точка зрения» в киноискусстве проявляется в пространственном положении наблюдателя по отношению к происходящему в фильме (например, близко или далеко, выше или ниже и т. п.), в его перемещении в художественном пространстве и времени (он способен «видеть» происходящее в различном месте и времени), в его мыслях по отношению к происходящему (они выражаются в речи диктора, в «закадровом голосе» и т. д.). В соответствии с «точкой зрения» фильма киноискусство разделяется на различные роды (большие жанры): киноэпопею, кинодраму и кинолирику. Как и в литературе, киноэпос (кинороман, киноповесть, кинобаллада, киноновелла) наглядно показывает жизнь, судьбу одного или нескольких персонажей в их действиях, поступках, отношениях с другими людьми и т. п. В кинодраме основным является событие, в котором раскрывается духовный мир персонажей.

Киноэпос и кинодрама предполагают сюжет. Сюжет кинофильма — это показ этапов жизненного пути персонажа. В отличие от реальности в сюжете реалистического фильма ясно раскрыты причины возникновения тех или иных событий, показан процесс их развития. Кинофильм способен переносить действие из одного места и времени в другое, а поэтому как бы «сжимает» время. Изображаемое событие предстает в развитии, как возникающее, нарастающее в различных местах, но завершающееся в одном месте.

ПУТИ ЭСТЕТИКИ И ИСКУССТВА КОНЦА ХХ ВЕКА (Тема 16)

Наиболее употребляемым сегодня термином для характеристики эстетики, искусства, культуры в целом конца двадцатого века является «постмодернизм».

Постмодернистскую культуру нередко сравнивают с культурой поздней античности. Настроения "конца истории", когда все уже высказано до конца, исчезла почва для новых, оригинальных идей, кристаллизовались в эстетической сфере в самооправдание компилятивной "эстетики арьергарда". Вместе с тем подобное сравнение должно было бы скорее навести на мысли о тех новых эстетических парадигмах, которые подспудно возникают в недрах устоявшихся художественных моделей. В этом плане заслуживает внимания принадлежащая Д.Барту концепция постмодернизма как культуры нового художественного наполнения, а отнюдь не истощения.

Специфика постмодернистской эстетики во многом связана с неклассической трактовкой классических традиций. Дистанцируясь от классической эстетики, постмодернизм не вступает с ней в конфликт, но стремится вовлечь ее в свою орбиту на новой теоретической основе. Эстетикой постмодернизма выдвинут ряд принципиальных положений, позволяющих сделать вывод о ее существенном отличии от классической антично-винкельмановской западноевропейской эстетики. Это относится, прежде всего, к утверждению плюралистической эстетической парадигмы, ведущей к расшатыванию и внутренней трансформации категориальной системы и понятийного аппарата классической эстетики, растворению ориентиров уверенности.

Выходящая за рамки классического логоса постмодернистская эстетика принципиально антисистематична, адогматична, чужда жесткости и замкнутости концептуальных построений. Ее символы - лабиринт, ризома. Теория деконструкции отвергает классическую гносеологическую парадигму репрезентации полноты смысла, "метафизики присутствия" в искусстве, перенося внимание на проблему дисконтинуальности, отсутствия первосмысла, трансцендентального означаемого. Концепция несамотождественности текста, предполагающая его деструкцию и реконструкцию, разборку и сборку одновременно, намечает выход из лингвоцентризма в телесность, принимающую различные эстетические ракурсы - желания, либидозных пульсаций, соблазна, отвращения.

Подобный сдвиг привел к модификации основных эстетических категорий. Так, новый взгляд на прекрасное как сплав чувственного, концептуального и нравственного, обусловлен как его интеллектуализацией, вытекающей из концепций экологической и алгоритми-ческой красоты, ориентации на красоту ассонансов и асимметрии, дисгармоничную целостность второго порядка как эстетическую нормупостмодерна, так и неогедонистической доминантой, сопряженной с идеями тек-стового удовольствия, телесности, новой фигуративности в искусстве. Пристальный интерес к безобразному выливается в его постепенное "приручение" посредством эстетизации, ведущей к размыванию его отличительных признаков. Возвышенное замещается удивительным, трагическое-парадоксальным.