Эт Сет Ра

– Ты считаешь, все это вмешательством извне? – медленно произнес Сет и начал догадываться к чему ведет Зайлог.

– Я могу ионизировать атмосферу, чтобы разряд молнии убил и одновременно поджарил то самое травоядное животное, которое Адам уже употреблял в пищу. Это позволит восстановить его силы.

– А если я скажу, что это будет вмешательством и обучением готовить пищу?

– Тогда мне придется прийти к выводу, что высадка была вмешательством в ход эксперимента с целью ослабления особей и повышения вероятности их уничтожения естественным путем.

Сет ненавидел играть в эти смысловые шахматы с Вечными, их предельно логичный мозг всегда позволял найти тупиковые ситуации, в которые они загоняли своего противника. С самого начала разговора, с первого вопроса, Сет был обречен, он догадывался об этом, но ему стало интересно пронаблюдать свое собственное поражение. Чертовы логики, если по какой-то случайности они начнут нянчиться с этими недотепами, эксперимент может привести к разуму, что определенно создаст проблемы в конце.

– Хорошо, – произнес Сет и в тот же миг раздался удар молнии. – Но только один раз, – договорил Сет, понимая, что это уточнение никого не интересует.

Адам лежал в пещере, чувствуя, что нужно встать и отправиться за едой и водой. Тут у них не было таких удобных кувшинок и их было не из чего сделать, даже острых камней нигде не попадалось. Зато было небольшое озеро, что кишело рыбой, но ловить ее люди еще не пробовали, как и не знали, что ее можно было есть. Их травоядные предки были напрочь лишены генетической предрасположенности к охоте, всему этому их мозг должен был научиться самостоятельно.

В тот самый момент, когда Адам раздумывал в чем можно принести воду в пещеру, раздался оглушительный взрыв. Звук, начался как шипящий, но в то же мгновение превратился в яркий и отчетливый удар. Ева испугалась и вжалась в самый дальний угол, а Адам закрыл ее своим телом, не отрывая взгляда от входа. Сначала ему показалось, что это обрушилась часть скалы, но звук прекратился также внезапно, как и начался. Он пытался что-то разглядеть через проем пещеры, силясь понять, что происходит там, снаружи, но вид за пределами пещеры был обыденный.

В какой-то момент послышался запах горелой шерсти и Адам поведя носом несколько раз принюхался. Еве же, запах показался неприятным, отчего она скривилась и зажала нос пальцами. Медленно, делая шаг за шагом, Адам продвигался к выходу из пещеры. В какой-то момент, Ева схватила Адама за руку и испуганно посмотрела на него, но Адам лишь обернулся, забрал руку и жестом показал ей – оставаться на месте. Продвигаясь все ближе к выходу, он тщательно принюхивался к запаху, что усиливался и определенно шел с улицы. Слышалось легкое похрустывание горящей травы и веток, что валялись вокруг их жилища с тех самых пор, когда Ева плела различные подстилки и подушки для сна.

Дойдя до самого выхода Адам замер, оглядывая территорию вокруг и оценивая происшествие, а затем выпрямился в полный рост, что-то выкрикнул Еве и смело шагнул за порог. Ева, все еще припоминая недавний грохот и дрожа от страха последовала к выходу на четвереньках. Мелкие камушки и травяной настил шуршал под ее руками и ногами, она перемещалась значительно громче, чем Адам до этого, но Адам уже не прислушивался, он видел, что произошло.

В нескольких метрах от входа в пещеру лежала, туша овцы, шкуры на ней практически не было, остатки ее валялись вокруг, и местами шерсть еще догорала. В том месте, куда угодила молния, земля спеклась в каменный диск, на котором сейчас и жарилась вся туша.

Удар моментально обездвижил ее, а раскаленный диск хоть и грубо, но поджарил мясо. Запах мяса кружил голову, он буквально кричал: “Съешь меня, это вкусно!”, – Адам приблизился насколько смог, но жар от земли заставил его остановиться. Он ненадолго задумался, а затем покрутил головой и подцепил палку, достаточно длинную, чтобы дотянуться до овцы с безопасного расстояния.

Череп овцы оголился, глаза выгорели, от чего картина выглядела апокалиптически: обгорелый костяной череп, усеянный зубами, взирал провалами глазниц на Адама. Ужаса добавлял высунутый и почерневший язык, который от разряда видимо напрягся и вытянулся во всю длину. Вслед за пугающим черепом тянулась обгоревшая туша, с которой сорвало кусками шкуру, словно какой-то шутник решил взорвать овцу изнутри. Однако, даже в таком виде это было настоящее сокровище для первых людей.

Адам протянул палку и осторожно ткнул черепушку, словно проверяя жива овца или нет, череп легко отвалился и скатился с окаменевшего диска в сторону, на обуглившуюся траву. Убедившись, что ничего живого не осталось, Адам поддел тушу и перевернул ее на другой бок. Как только сырое мясо коснулось раскаленного камня, раздалось громкое шипение и повалил пар.