Эта безумная Вселенная (сборник)

— А я вовсе и не рассчитываю на вечность, — отвечал Залумар, — К сожалению, мы не бессмертны. Но если так будет продолжаться до конца нашей жизни, нам будет не на что жаловаться.

— До конца нашей жизни? — переспросил Лакин. Выражение его лица ясно говорило о том, что худшие подозрения оправдываются. — Вы не намерены сообщить на Рейдиан о покорении Земли?

Залумар поудобнее устроился в кресле, которое представляло собой хитрое сочетание трона и кровати, и сложил руки на животе, заметно увеличившемся за последние годы.

— Мой дорогой неразумный Лакин, официальный отчет следовало отправить два с половиной года назад. Если бы мы уподобились этим тупым животным, которые послушно выполняют чужую волю, и отправили отчет вовремя, то где бы мы находились сейчас?

— Не имею ни малейшего представления, — признал Лакин.

— Я тоже. Но одно не вызывает сомнений: нас бы не было здесь.

Еще до прибытия толпы кабинетных вояк, бюрократов, ученых, работорговцев и других паразитов, любителей пользоваться плодами чужих побед, нас бы вновь отправили в космос.

Лакин молчал, поскольку ему нечего было возразить.

— Да, нам бы приказали забраться в консервные банки и лететь на поиски новых миров. И сейчас мы бы снова рисковали и терпели лишения. А в качестве награды, мой дорогой тупоголовый Лакин, мы бы получили кучу медалей, которые нельзя ни съесть, ни даже продать, скромную пенсию, торжественную свадьбу, детишек-нахлебников, старость, а потом — кремацию.

— Возможно, все сложилось бы именно так, адмирал, но…

Залумар махнул на него рукой:

— Пусть паразиты сами добывают себе все, что им нужно, оправдывая тем самым собственное существование. А мы будем наслаждаться тем, что получили. Вспомни, мой дорогой страдалец Лакин, нашу древнюю поговорку: «Ты покрась длинный забор, Джейфэт, а я пока отдохну в гамаке».

— Да, адмирал, но…

— Что еще за «но»? — перебил Залумар, поглаживая живот.

— Согласно инструкциям, опоздание с докладом о захвате новой планеты является предательством. А предательство карается смертью. Нас отправят в газовую камеру.

— Если найдут. — Залумар закрыл глаза и сонно улыбнулся, — А если мы не пошлем доклад, то на поиски уйдет тысяча лет. Или даже две. Мы успеем спокойно прожить здесь всю жизнь. И мне совершенно наплевать, сколько чиновников покраснеет от ярости через несколько столетий после моей смерти.

— Ваши подчиненные полагают, что отправка донесения на Рейдиан откладывается по стратегическим соображениям, известным старшим офицерам, — настаивал Лакин. — Если они узнают правду, им это не понравится.

— В самом деле? А почему? Неужели они столь полны патриотического рвения, что предпочитают лететь навстречу гибели, а не наслаждаться жизнью здесь? Жизнью, которую они заслужили?

— Дело не в этом, адмирал.

— А в чем же?

— У четверти личного состава истекает срок службы.

— Наша служба ужезакончилась, — возразил Залумар. — Мы всеушли в отставку. — Он вздохнул, его терпение кончалось. — На заслуженный отдых. Мы получили пенсию на Земле, и эта пенсия оказалась куда более достойной, чем та, которую предлагает Рейдиан своим героям.

— Возможно… но боюсь, этого недостаточно.

— А чего еще они хотят?

— Жен и детей, собственные дома среди себе подобных.

— Чушь!

— Мы можем сочетаться браком и иметь детей только с женщинами нашей расы, — продолжал Лакин. — Мужчины, которые задержатся здесь после окончания срока службы, лишатся права на семью. И все сокровища этого мира не компенсируют им потерю. В любом случае трудно ценить то, что получаешь просто так, да и скучно жить без борьбы.

— А вот мне не скучно, — возразил Залумар. — Мне нравится так жить.

— Каждый день я вижу витрины, забитые золотыми часами, — сказал Лакин. — И что с того? У меня есть золотые часы, полученные в тот же момент, когда я заявил, что хочу их иметь. Но мне не требуется пятьдесят золотых часов. Мне не нужны даже еще одни.

— Лакин, твой срок службы заканчивается?

— Нет, адмирал. Мне осталось еще двенадцать лет.

— Значит, ты еще не заслужил права на женитьбу. Ну а что до тех, кто заслужил, это их забота, а не твоя.

— Но это станет моей и вашей заботой, если рейдиане начнут роптать.

Желтые глаза Залумара вспыхнули.

— Первые мятежники будут казнены в назидание остальным. Таковы законы службы в космосе, которые я, как адмирал, имею право применить. Можешь не сомневаться, я без колебаний отдам такой приказ.

— Да, адмирал, но…

— Но что?

— Можем ли мы себе это позволить?

— Говори прямо, Лакин, хватит терзать мой разум загадками.

— Три года назад, — с угрюмым отчаянием в голосе напомнил Лакин, — нас было тысяча шестьсот. Сейчас — меньше.

— Продолжай.