Эта больная любовь (ЛП)

Кто бы мог подумать, что, от угрозы пистолета у моего виска я буду купаться в какой-то больной, темной похоти?

— 7636, — говорит он.

Я практически задыхаюсь от страха, стоя на руках и коленях под ним. Прищурив глаза, я смотрю под стол, и тогда всё становится ясно. Там сейф размером с мини-холодильник.

Заползая под него, я выгибаю спину, опускаясь на предплечья. Я чувствую жар его взгляда на моем обнаженном теле, влагу, прилипшую к внутренней стороне моего бедра, когда я наклоняюсь ещё ниже. Ввожу код, который он озвучил, и открываю сейф. Слишком темно, чтобы увидеть, что там, и я боюсь, что это может быть.

— Конверт. Возьми его, — говорит он, опуская тяжелый пистолет на стол надо мной.

Я слепо тянусь внутрь сейфа, нахожу то, что кажется манильским конвертом, толстым и тяжелым. Я вытаскиваю его и передаю ему, когда он говорит мне закрыть сейф и повернуть замок.

Двигаясь назад, я натыкаюсь голой задницей на его ноги.

— Ты думала, ты закончила?

Поворачиваясь под столом, я понимаю, что он заключил меня в клетку своим телом.

— Я же говорил тебе, Брайони. Это твоё крещение, — говорит он контролируемым голосом, расстегивая пояс на своих брюках. — Пришло время лишить тебя чистоты.

Моё сердце трепещет в клетке, когда Эроу вынимает ремень из петель брюк.

— Разве не этого ты хочешь? — спрашивает он, наклоняясь к тому месту, где я сижу на своих икрах. Держа ремень обеими руками на расстоянии около полуметра друг от друга, он затягивает его на моей шее, и я вздрагиваю. — Чтобы дьявол запятнал тебя?

Когда он дёргает ремень в свою сторону, моя голова придвигается ближе, и я поднимаю глаза на человека в маске, стоящего перед мной. Что-то в его ремне на моей шее заставляет моё тело нагреваться от того самого похотливого удивления, которое я не могу сдержать, а сжатие нижней части живота заставляет меня хотеть прикоснуться к пространству между ног, чтобы получить хоть какое-то облегчение.

— Да, — шепчу я, а затем плотно закрываю глаза, ненавидя всё то, что я чувствую в его присутствии.

Я слабая. Позволяю ему управлять собой. Я борюсь с мужчинами в комнате под нами за эту самую свободу, которую я так охотно даю Эроу. Придут сожаления. И их будет много.

Его глаза сужаются, и я практически вижу его довольную ухмылку под маской. Он говорит медленно, продевая конец ремня через пряжку, эффективно застегивая ремень на моей шее.

— Вот это моя хорошая… милая… послушная девочка.

Что-то вроде хныканья вырывается из моего горла в ответ на его похвалу, когда он стягивает ремень через пряжку, пока он плотно не прилегает к моему горлу. Я даже не могу осознать, что чувствую в этот момент. Мое тело пылает от сексуального желания и страха, которые так легко смешиваются друг с другом. Я забываю, что должна чувствовать, когда знакомый туман снова окутывает меня.

— Стяни свои бретельки и обнажи себя для меня, — приказывает он с уверенностью, о которой я и не мечтала, и тянет конец ремня вперед, пока я не приподнимаюсь на колени.

Сдавливание снова вызывает знакомое скручивание в моём животе. Формируется голод. Я чувствую его в основании горла.

Потянувшись вверх, я стягиваю бретельки платья с плеч, позволяя своей груди поддерживать материал. Эроу тянется вниз, захватывает материал в середине моей грудины и тянет его вниз. Это движение обнажает мою грудь, прохладный воздух комнаты заставляет мои соски затвердеть. Я стискиваю зубы и закрываю глаза, чувствуя себя слишком обнаженной и неприкрытой.

Его грудная клетка двигается быстрее, чем раньше, и из его горла вырывается низкий звук. Он протягивает руку и нежно берет основание моей груди, слегка приподнимая её и проводя большим пальцем по покрытому мурашками соску, а затем опускает её и позволяет ей подпрыгнуть перед ним.

Невозможно отрицать удовольствие, которое возникает от чувствительных прикосновений его грубых, больших рук к моему телу. Я облизываю губы, прежде чем почувствовать быстрое покалывание от его руки, шлепающей по моей груди и заставляющей её покачиваться. Из меня вырывается стон, и я вздрагиваю от резкой боли, которая вызывает волну жара, проходящую глубоко между моих бедер. Он снова осторожно берет мою грудь в руку.

— Ты не зря была создана такой красивой, Брайони, — шепчет он, перекатывая мой сосок между указательным и большим пальцами. — Блять, ты идеальна для меня, — он стонет, грубо скручивая мой сосок, заставляя меня втягивать воздух. — Испорченный дьяволом маленький ангел.

У меня кружится голова от его слов, которые вызывают нездоровое желание, бурлящее во мне.

— Теперь умоляй, чтобы я разрешил тебе доставить удовольствие мне, — продолжает он, закручивая конец ремня вокруг своего запястья один раз, прежде чем схватить основание возле моего горла, притягивая меня плотнее к себе. — Мне нужно услышать, как ты умоляешь о моём члене в своём голодном маленьком ротике.

Мои глаза расширяются. Никто никогда раньше не говорил со мной таким образом, и я не слышала слов, подобных этим. Каждая часть мерзкая и тревожная, настолько, что я хочу искупаться в этой грязи, лишь бы удовлетворить его.