Эта девочка Моя (СИ)

Как только я вхожу в гостиную, то обнаруживаю Кира, посмеивающегося над своим братом. Они играют в приставку. Как только Кирилл замечает меня, он вскакивает с дивана и подходит ко мне.

— Что случилось, Ди?

Его глаза впиваются в мои, в его чертах проступает озабоченность. Его руки тянутся ко мне, притягивая к своей груди, словно он знает, что мне нужно.

Слезы начинают падать из моих глаз.

— Мы идем спать, — объявляет Кир.

— Она в порядке?

Тон Марка говорит мне о том, что он тоже обеспокоен. Нечасто я прихожу сюда в слезах или после десяти вечера.

— С ней все хорошо, — отвечает Кирилл, берет меня на руки, как маленького ребенка, и несет по коридору в свою спальню.

Я чувствую себя в такой безопасности в его объятиях, не то чтобы я не была в безопасности дома, мои родители никогда не обижали меня, но их ссоры — это то, что длится постоянно, это изматывает каждое нервное окончание в моем теле. Как только мы остаемся одни в его спальне с закрытой дверью, он кладет меня на кровать. Я слышу, как он шуршит вокруг, вероятно, ищет пижаму или что-то еще.

Глава сорок восемь

— Что случилось? — спрашивает он мгновение спустя.

Я прикусываю нижнюю губу и думаю, стоит ли мне рассказывать. Да, он мой лучший друг, но он часто дразнит меня и подшучивает надо мной. Скорее всего, он просто назовет меня ребенком и посоветует быть менее восприимчивой.

Когда я не отвечаю ему, он включает прикроватную лампу, мягкое сияние света покрывает нас, и мои щеки пылают, когда я вижу, что он снял рубашку и влез в пару свободных штанов для сна.

Мой взгляд блуждает по его телу, его мышцы в тонусе, они такие четкие. Он так сильно изменился за последние два года, и я бы солгала, если бы сказала, что не замечаю этого.

Много раз я хотела, чтобы его руки были на мне, но совсем по-другому.

— Ди, что, черт возьми, случилось? — спрашивает он снова, на этот раз с большей настойчивостью.

— Мои родители. Они снова ссорятся. Я не могу заснуть и не хочу оставаться одна, — я чувствую, как глупые слезы застилают глаза.

— А Миша где?

Я пожимаю плечами:

— Не знаю. Он не захотел оставаться дома.

Моего ответа ему достаточно, потому что он больше ничего не говорит по этому поводу.

— Подвинься.

Он подталкивает мои ноги и мое сердце начинает выбиваться из груди, когда он заползает в кровать и выключает свет.

Когда он тянется ко мне и притягивает ближе, меня пронзает дрожь.

Почему сегодня все так по-другому? Мы делали это множество раз с тех пор, как были маленькими детьми.