Эта девочка Моя (СИ)

Все остальное для меня не имеет значения. Я сказал Диане, что не буду преследовать его, но это было раньше, до того, как весь мой мир разлетелся на кусочки. Теперь он заплатит, как и я. Он будет страдать.

Не успел я это осознать, как мои ноги сами собой понесли меня из комнаты вниз по лестнице. Все ребята собрались на кухне, их головы поднимаются, когда они видят, что я иду. Я не обращаю на них внимания… мое внимание сосредоточено на одном и только на одном.

Возможно, именно поэтому я не замечаю, что один из парней, стоящих среди моих соседей, мой брат Марк.

Смятение… Какого черта он здесь делает? Я открываю рот, чтобы заговорить с ним, но не успеваю и слова вымолвить, как он набрасывается на меня. Его лицо выражает только ярость

Его кулак врезается в мое лицо раз, два, три раза… от его ударов я вздрагиваю. Затем он отталкивает меня, заставляя пошатнуться назад. Мои колени практически подгибаются, и мне приходится прислониться к стене, чтобы удержаться в вертикальном положении.

Я заслуживаю этого… Я так этого заслуживаю.

— Что, блядь, с тобой не так? Как ты мог так поступить с ней? Я даже не могу поверить, что ты мой гребаный брат!

Он качает головой в неверии, и я хочу сказать ему, что тоже не могу в это поверить, но держу рот на замке.

— Мне так стыдно за тебя.

Каждое его слово пронзает меня насквозь, как охотничий нож. Его слова неприятны, но они ничто по сравнению с тоном его голоса. Я никогда не слышал, чтобы он говорил так. В его голосе звучит мучительная боль. Он имеет в виду все, что говорит.

Я позор для своей семьи.

Мой отец не воспитывал меня таким. Он воспитал меня и моих братьев хорошими людьми, а не кусками дерьма и незрелыми ублюдками. Я едва могу смотреть в глаза Марку, стыд, чувство вины овладели мной. Я думаю о своем отце… Я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу снова посмотреть ему в глаза, потому что знаю, что никогда не буду прежним, он никогда не будет видеть во мне просто сына.

Я всегда буду напоминанием о боли, которую я причинил Диане, и хотя моя семья простила меня за некоторые дерьмовые поступки… они никогда не простят меня за это.

— Я был бы зол и разочарован, если бы ты сделал это с другой девушкой… но Ди. Я даже не могу найти слов, чтобы сказать тебе, что я сейчас чувствую. Господи, мать твою, Кир, мы знаем Диану всю нашу жизнь. Она для меня как сестра, она как дочь для нашего отца…

Я хватаю воздух ртом, и мои мысли начинают плыть, голова кружится.

— Блядь, скажи что-нибудь!

Марк плюет мне под ноги, прежде чем отвести кулак назад и ударить меня в живот с такой силой, что я валюсь на спину.

Скажи что-нибудь. Что я могу сказать? Нет ничего, что я мог бы сказать, в свое оправдание. Все, что он сказал, правда.

Я сделал это… с Дианой.

Я сделал это.

Глава семьдесят шесть

Теперь мне все равно. Я хочу забыть… жить в боли, позволить ей овладеть мной. Но Марк не такой, как я, и он будет заботиться о Диане, как ее брат, и поэтому не даст мне забыть о том, что я сделал.

Он защитит ее… все исправит. Он сделает все, что должен был сделать я.

— Почему? Просто, блядь, скажи мне, почему? — рычит он.

— Я был зол на нее. Я чувствовала, что меня предали, — пролепетала я.

Я знаю, что это дерьмовая причина, сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что моя боль была не более чем обидой, но я чувствовал нечто большее, как будто потеряв ее, я потерял часть своей души.

Совсем недавно не стало моей матери, а когда Ди ушла, ничего не осталось. Тогда я думал, что у меня разбито сердце, но боль, которую я испытываю сейчас, намного сильнее.

— Зол за что, Кир? За то что ее отец нашел работу в другом месте и переехал? Это твоя основная причина, чтобы делать все это? Ей было шестнадцать, что, блядь, она должна была делать?.

Внутри меня загорается искра ярости, и каким-то образом я снова обретаю голос.

— Она не должна была уходить! — кричу я в ответ.

Моя кожа горит, желчь поднимается к горлу. Я отвратителен сам себе. Мои эмоции вышли из-под контроля. Я не собирался кричать на него, хотя, возможно, и хотел. Я хочу, чтобы он ударил меня снова. Я хочу, чтобы он сделал мне больно за то, что я сделал с Ди. Я не заслуживаю ничего другого, кроме боли. Я не заслуживаю жить. Я ни черта не заслуживаю… только боль, душевная боль до самой смерти.

— Ты самый эгоистичный, самовлюбленный человек, которого я когда-либо встречал за всю свою жизнь. Ты никогда не заслуживал ее, никогда. Она любила тебя, а ты унизил ее. Ты в прямом смысле мог бы вырвать ее сердце из груди, и это было бы не так больно.

Он прав, я мог бы, и снова мне нечего сказать. Не существует слов, которые можно сказать, чтобы вернуть то, что произошло.

Громкий стук во входную дверь застает нас врасплох.

Я вскидываю голову и понимаю, что Артем, Дима и Леха все еще стоят в нескольких футах от нас и смотрят на нас с братом с одинаковым выражением лица.

Вина, стыд и полный шок. Их лица отражают то, что чувствую я, только я чувствую это в миллион раз сильнее. Они не потеряли любовь всей своей жизни, свою семью и самих себя. Для них это была игра, для меня — самая большая ошибка.