Эта колдовская ночь...

— Нет, я не против. В конце концов, я ведь тоже видел тебя спящей и такой же уязвимой. Но скажи, неужели на самом деле человек спящий так сильно отличается от бодрствующего? — Рори не мог удержаться от этого вопроса — ему действительно было интересно узнать ее мнение на сей счет.

Бэннер отложила в сторону блокнот, поудобней устроилась на кровати и повернулась к нему лицом.

— Если ты хочешь увидеть, как выгладишь, когда бодрствуешь, иди в мастерскую и посмотри на портрет Джентльмена с Юга, — посоветовала она. — Это ты, Рори. Не знаю, но он почему-то с самого начала был похож на тебя. Правда, заканчивала я его с мыслями о тебе.

Рори очень хорошо помнил портрет, так как за последнюю пару дней довольно часто смотрел на него.

— Я думаю, что этот портрет — комплимент мне. Ты мне явно польстила, — сказал он.

— Вовсе нет. Я нарисовала то, что вижу всякий раз, когда смотрю на тебя, — ответила она серьезным тоном.

Рори тихонько потянул ее к себе.

— Хотел бы я, — прошептал он, — суметь нарисовать тебя так, как я тебя вижу. Но рисовать я совсем не умею, миледи, и даже если бы у меня был талант, то не думаю, что я смог бы нарисовать мою Бэннер.

Он вынул у нее из-за уха карандаш и отложил его в сторону, потом перекатился на спину, увлекая девушку за собой, так что она внезапно оказалась сверху.

— Разве я смог бы нарисовать нежный голос и звонкий смех, не говоря уже об этих невозможно зеленых глазах? Как нарисовать прикосновения, которые уносят меня в рай, и ощущение твоего присутствия рядом, без которого я уже просто не могу жить? Какими красками нарисовать живой ум и искрометный юмор, и крутой нрав, о котором меня предупреждали, но которого я еще пока не заметил?

— Я считаю, — пробормотала она прежде, чем его губы коснулись ее губ, — что ты гораздо талантливее, чем сам думаешь…

Через некоторое время она спросила:

— А кто тебя предупреждал о том, что у меня крутой нрав?

— Джейк, разумеется, — поспешно сообщил Рори.

— У, змей вероломный! И что он тебе сказал? — поинтересовалась Бэннер.

— Сказал, что ты можешь содрать кожу даже с человека, одетого в доспехи, стоя от него на расстоянии двадцати шагов и не повышая голоса, — послушно ответил Рори.

— Он преувеличивает, — твердо заявила Бэннер.

— Он говорит, что это еще мягко сказано, — доложил Рори.

— Слушай его больше, — скептически заметила девушка.

— Ну, я, разумеется, заступился за тебя, — вставил Рори.

— Что ты говоришь? — съехидничала она.

— Конечно. Я сказал ему, что моя леди не способна на такое, — возмутился Рори.

— Спасибо. — Она, казалось, искренне его поблагодарила.

— Когда она будет сдирать кожу с закованного в латы человека, то не только не повысит голоса, но обязательно будет улыбаться. — Рори точно повторял слова Клермона.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Бэннер. — На тебя я пока не сердилась.

— Просто знаю, и все, — заявил Рори. — У меня давно впечатление, что я сижу на бочке с порохом.

— Почему я слышу виноватые нотки в твоем голосе? — удивилась она.

— Представления не имею, — оправдывался он.

— Рори?.. — одернула она его.

— Миледи?.. — ответил он таким же тоном.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — обиженно спросила она.

— Нет, сейчас ничего, — объявил он.

— Ты выглядишь, как мальчишка, которого застукали за банкой варенья, — холодно заметила она.

— Нет, я выгляжу, как человек, который сидит на бочке с порохом, — не согласился Рори и добавил:

— Но пока я не собираюсь доверять тебе спички.

— Ты заставляешь меня нервничать, — волновалась Бэннер.

— Зато ты теперь знаешь, как чувствую себя я, — сообщил Рори, хмурясь.

— Думаю, нам лучше эту бочку сразу взорвать, — предложила она.

— Ты правда так думаешь? — удивилась она. — Я бы все-таки предпочел, чтобы она никогда не взрывалась.

— Рори!.. — пожурила его Бэннер.

— Поверь мне и успокойся, — попросил он.

— Ну, как я могу успокоиться, — не понимала она, — если ты считаешь, что это выведет меня из себя?

— Я не считаю, что это выведет тебя из себя. Я уверен, что так и будет, — с нажимом заявил он.

— Так, с каждой минутой ситуация становится все хуже, — с угрозой пробормотала она.

— Бэннер, я взываю к твоему терпению, — взмолился он.

— Как это понимать? — не на шутку рассердилась она.

— Ну, понимаешь, когда я сознаюсь тебе в своем ужасном преступлении, — сказал он, — ты сразу вспомнишь, что собиралась меня удивить тем, что не выйдешь из себя, что сможешь держать себя в руках…

— Ах, «ужасное преступление», значит? — съехидничала Бэннер.

— Ну, это только так говорится, — оправдывался он.

— И почему это я разгадываю твои загадки, вместо того чтобы взять скалку и выбить из тебя признание? — задумчиво произнесла она.

— Потому что ты истинная леди, — убежденно ответил он.

— Ты знаешь, раньше меня бы это не остановило, — убежденно высказалась Бэннер.

— И часто ты скалкой выбивала признания у мужчин? — поинтересовался Рори.

— Нет, пока не приходилось, но все еще впереди, поэтому я довела свое мастерство по сдиранию кожи до настоящего искусства.

— Помнится, ты сказала, что Джейк преувеличивает. — Рори пытался ее образумить.

— Я солгала, — без малейшего смущения заявила она.