Эта сторона могилы

— Ты же знаешь, что говорят быть осторожными с желаниями? Я хотела, чтобы было что-нибудь, что мы могли бы сделать… ну, знаешь, что-то интимное, что ты никогда не делал прежде, но я не думала, что это когда-нибудь произойдет. — Я мягко улыбнулась ему. — Хотя сомневаюсь, что тебя когда-либо заставляли безостановочно заниматься сексом с женщиной, возбужденной вуду-версией «Испанского полета»[2], ведь так?

Он тихо засмеялся.

— Не могу сказать, что такое бывало, Котенок.

— М-да, ну, в общем, считай меня оригиналкой.

На сей раз прикосновение его губ к моей коже длилось дольше мгновения.

— Всегда так и делал.

Как он мог быть нежным со мной сразу после этого группового траха — буквально! — было за пределами моего понимания. Я должна благодарить свою счастливую звезду, что, в то время как для меня этот сценарий представлял собой одиннадцать из десяти возможных баллов по шкале порочности, прежняя человеческая жизнь Кости в качестве жигало, вкупе с его разнообразным прошлым уже в качестве вампира, подводили произошедшее только к троечке. Слава Богу, что он был со мной. Я ужасалась возможности изменить Кости, находясь под вызванным кровью Мари шлюхастым сглазом, не будь его рядом.

От этой мысли я задрожала. Я уже кипела от злости на Мари за то, что та спустила Остатки на Кости; но если бы она расстроила и наш брак — хотя Кости и понял бы данные обстоятельства, он никогда бы этого не забыл — тогда я действительно презирала бы ее.

Вопрос, затмивший даже жгучее смущение моими собственными действиями за прошедшие два дня, заключался в следующем: почему Мари заставила меня выпить ее кровь. Если не ради использования в качестве топлива ради розжига войны для Аполлиона, к чему такое желание увидеть, получу я ее силу или нет? Мари была слишком расчетливой, чтобы заставить меня сделать это лишь ради удовлетворения любопытства, возымеет ли кровь упыря тот же эффект, что и вампирская. Будь так, она могла бы заставить меня выпить крови любого другого упыря и получить те же доказательства.

К чему она стремилась? И должно ли это заботить нас больше действий Аполлиона?

— Если ты был по большей части, ах, занят со мной в течение последних двух дней, могло что-то произойти, — сказала я, опуская ноги с кровати. — Давай надеяться, что что-то стало известно, и что это хорошие новости.

Глава 18

К моему ужасу, первыми, кого я увидела, поднявшись наверх чуть позже, были Менчерес и Кира. Они сидели рядышком в комнате, которая, как я предположила, была гостиной, а мой кот степенно свернулся на коленях у Киры.

Они оба подняли глаза, поэтому бежать было поздно. На этот раз я была очень благодарна за коронный стоицизм Менчереса, когда встретила непроницаемое выражение его лица. Если бы он специально изогнул брови или скрестил запястья в пантомиме наручников, я, скорее всего, выпрыгнула бы прямо из ближайшего окна.

— Позвольте сразу же сообщить, что если бы я могла избегать вас двоих в течение следующего десятилетия, я бы избегала, — выпалила я. — Но так как я не могу побаловать себя временем на спасение собственной благопристойности прямо сейчас, я просто предложу вам свои самые искренние извинения и буду надеяться, что мы никогда не упомянем то, что произошло. Ты же помнишь то заклятие на амнезию, которое навел на меня, когда мне было шестнадцать, Менчерес? Я была бы рада еще одному.

— Ты стер ей память, когда она была подростком? — удивленно спросила Кира.

— Отложим эту историю на другой раз, — спокойно ответил он ей, прежде чем вернуть свой темно-серый взгляд ко мне. — К сожалению, Кэт, моя способность стирать твою память основывалась на твоем получеловеческом статусе. Воспоминания вампира изменить нельзя. По крайней мере, я об этом не знаю.

— Как всегда мне не везет, — пробормотала я. — Ладно, тогда давайте вернемся к плану A: притворимся, что ничего не было.

— Притворимся, что не было чего? — ответила Кира, преднамеренно выделив последнее слово и посмотрев на меня будто бы непонимающим взглядом.

Я сверкнула ей благодарной улыбкой.

— Именно.

Уголком глаза я уловила нечто туманное. Повернувшись в том направлении, я увидела Фабиана, маячившего в дверном проеме и наблюдавшего за мной со смесью счастья и осторожности.

— Привет, — удивленно произнесла я. — А разве ты не должен быть с Дэйвом? Он же не здесь?

— Он все еще в Огайо. — Фабиан подплыл ближе, почти дергаясь либо от волнения, либо от возбуждения. — Ты в порядке, Кэт? Могу я… сделать что-нибудь для тебя?

Покалывание в щеках началось прежде, чем успела вспомнить, что Фабиан ничего двусмысленного иметь в виду не мог. Тела у него не было, а как раз именно оно было обязательным требованием для того, в чем я нуждалась некоторое время назад, когда испытывала практически грязную нехватку в разборчивости относительно того, кто эту нужду удовлетворит.

— Я в порядке, — сказала я, пытаясь скрыть свое затяжное смущение за деловитостью. — Но почему ты оставил Дэйва? Что-то произошло?

Может, Дэйву пришлось прекратить попытки влиться в ряды упырей Аполлиона из-за того, что что-то произошло с Доном или командой?