Эта страшная и смешная игра Red Spetznaz

– Да.

Ян уже вытер лицо низом рубашки и стоял, напряжённо рассматривая ближайшие деревья.

– Точно?

– Не сомневайся. Ты езжай, я сам машины вытащу…

– Давай, буду ждать вас на финишной поляне, нужно предупредить лесниковых людей, что вы тут немного задержитесь.

И опять, без всякого умысла, по привычке замечать детали, капитан Глеб мгновенным взглядом окинул всех остальных бойцов, разнообразно толпившихся вокруг накренённых машин, рядом с Макгуайером и смешным профессором.

Был только один острый встречный взгляд.

Судя по нему, красивый бельгиец Тиади знал о причинах этого досадного дорожного происшествия гораздо больше, чем он, капитан Глеб Никитин.

Усманцев-младший действительно его не подвёл.

Через полчаса после их дурацкого и абсолютно не азартного финиша, на поляну так же лениво приползли по очереди молчаливые машины «Ромео» и «Виски».

Дальше ехали в таком же траурном безмолвии. Тучи в низком небе надулись тёмной влагой, опустились почти до верхушек самых высоких сосен. Воздух очень заметно и пронзительно посвежел.

На окраине посёлка суровый дошкольник в длинной, не его росту, тёплой спортивной куртке отгонял гусей от дороги. Птицы не гоготали, не нервничали, а очень спокойно топали в опасной близости от колёс медленно тянущихся по проселку машин.

– Стой!

Хлопнув аварийной дверцей, Глеб одним движением выпрыгнул из своей машины, движением руки показал, чтобы остановились и другие.

– Бориска, ко мне. Остальным оставаться на нагретых местах.

Бориска рысцой приблизился к командиру за порцией справедливых указаний.

– Так, амиго, садись за руль вместо меня, и двигайтесь всей колонной, потихоньку, в лагерь. Ставьте палатки – дождь надвигается.

– А я же…

– Тихо, без паники. Не шуми.

Отвернув за плечи Бориску от любопытствующих иностранных граждан, Глеб дошептал тому инструкции уже конспиративным голосом.

– Никому не говори, что ты только учишься на права сдавать. Будь уверенней, приятель. Где руль знаешь? Педаль тормоза от сцепления сумеешь отличить?

– А…

– Бэ. Через десять минут я буду на месте. Вперёд, помощник!

Действительно, двигатель у краснолицего младшего командира заглох всего только раз, потом он совсем не по инструкции свирепо скрежанул передачами и машина двинулась. За ним дисциплинированно потянулись и остальные.

Тиади, обернувшись через плечо, очень пристально и внимательно рассмотрел, как капитан Глеб, оставшись на дороге позади их колонны, о чём-то расспрашивал маленького сопливого погонщика гусей.

Распластанные по горизонту молнии высоко блестели над всем пространством залива, часто, но на мгновения серебрили темную воду и потом где-то над дальним берегом узкими фотографическими вспышками вонзались в безразличную пелену леса.

Грозовой ветер стих и сумасшедше летящие поначалу к земле струи дождя превратились в просто падающие, обыденные капли. Дождь помолодел, стал называться по-детски дождиком и тревожил уже только листья, а не ветки и кроны деревьев, как это было в самом начале грозы.

Палатки начали дружно намокать с углов, что представлялось не очень серьёзным, но, всё равно, неприятным явлением.

«Вискари» ставили свой дом перед дождём с легкомысленными смешками, с небрежностью, не прочувствовав важность момента, и поэтому их большая палатка первой начала протекать ещё и с провисшего верха.

Через некоторое время тоскливого ожидания всем стало ясно, что очередное мероприятие срывается – резвиться в развалинах старинного форта в такую погоду мог только безумец.

Конечно, приятней было бы коротать свой туристический век в чистом сосновом лесу, среди достойных великанских деревьев, но на поляне вокруг них в этот раз кривилась черными стволами только многочисленная мелкая ольха.

Скука и грусть, по большому счёту, даже хандра, поселились в сердцах путешественников. Странные и нервные события последнего дня заставляли длительно размышлять даже самых мужественных из них. Чавкая глиной, перебежал к землякам, из одной палатки в другую, толсто неуклюжий немец. Бородатый «вискарь» Везниц заунывно продолжал играть на губной гармошке, накрывшись в своём спальном мешке серым солдатским одеялом.

Бориска морщился, страдая от вынужденной неподвижности и от тихой недовольной ругани отдельных несознательных иностранцев.

В очередной раз покинув палатку с целью рекогносцировки местности и обсервации хмурого неба, Глеб Никитин вернулся в жилище неудовлетворённым результатами, вытащил из своего рюкзака три нераспечатанные колоды игральных карт и, по очереди обойдя стремительно намокающие армейские брезентовые вигвамы, кинул внутрь каждого из них по комплекту развлечений.

С той же укоризной посмотрев на командира, Бориска опять шумно вздохнул.

– Не порти атмосферу своим настроением. Топай сюда.

Глеб махнул ему рукой, приглашая к выходу из палатки.

Потеряв игровой тонус, юноша слабо попытался сопротивляться командирской агрессии.

– Зачем?

– Затем. Смотри. Что это за облака висят на западе, над тем лесом? Знаешь, а?

– Тучи какие-то дождливые, противные…

– И всё? Мальчуган, вы крайне ленивы и, в своей праздной лености, нелюбопытны. А зря.