Эта свирепая Ева

Он, знавший все, что касалось мореплавания, живая летопись морских аварий и катастроф с начала века, вспомнил, что четыре месяца назад этот транспорт, стоя у причала порта Ном на Аляске, принял на борт полностью разоруженного судна 20 тысяч тонн торпед и авиационных бомб устаревшего образца. Затем портовый буксировщик взял транспорт на буксир и вывел в открытое море, где намечалось затопить его на большой глубине. В намеченном пункте на "Саванну" должен был подняться человек и открыть кингстоны *. Потом следовало обрубить буксир и уходить.

Эта затея окончилась трагической неудачей. Вскоре после того как буксировщик отошел от причала, начался шторм. Буксирный трос лопнул, и транспорт, быстро дрейфуя по ветру, скрылся в штормовой мгле. Сам буксировщик получил повреждения и добрался до порта лишь на вторые сутки. А "Саванна", превратившаяся в чудовищную бомбу замедленного действия, через четыре месяца волею ветров и течений очутилась в тропиках, пройдя несколько тысяч миль.

И, конечно же, Леху вспомнилась история, происшедшая лет двадцать назад и обошедшая все газеты. Баржа, на которой находились четыре советских военных моряка - Зиганшин, Поплавский, Крючковский и Федотов, была оторвана штормовым ветром от причала. 49 дней носило баржу по неведомым путям, пока она не оказалась в тропиках. Без продуктов и средств связи, на краю голодной смерти, советские моряки выдюжили, пока не пришла случайная помощь

- Шестаков? - снова зазвучал голос капитана Леха.

- Слушаю, Лех Казимирович!

- Приказываю: спуститесь в трюм и откройте кингстоны. Но с таким расчетом, чтобы судно подольше оставалось на плаву. И - возможно быстрее - обратно.

- Есть, товарищ капитан!

Когда шлюпка вернулась на "Академик" и Шестаков отрапортовал о выполнении задания, капитан Лех спросил;

- С каким расчетом открыты кингстоны?

- Я думаю, что судно будет погружаться, по меньшей мере, часов пять. А не представит ли взрыв опасность для проходящих судов? - в свою очередь спросил старпом.

Капитан Лех усмехнулся:

- Здесь такие глубины, что топор идет до дна семь лет...

"Академик" полным ходом удалялся от места этого необычайного свидания.

А "Саванна", еле заметно погружаясь и продолжая дрейфовать по ветру, достигла места, где накануне поднимался из океана серебристый купол. И... внезапно остановилась. Казалось, могучая рука из глубины схватила судно за корпус и потянула вниз. Скоро на поверхности остались только верхушки мачт с протянутой меж них антенной. Но и они вскоре исчезли. Огромной силы взрыв нарушил молчание океана.

Это не был взрыв атомной или водородной бомбы, так как не появилось грибовидного столба, характерного для таких взрывов.

Как выяснилось много позже, "Саванна" погрузилась в кратер подводного потухшего вулкана, где находилась тайная станция "нибелунгов". Супермагниты сработали без осечки.

Пресса

ПРОБУЖДЕНИЕ ПОДВОДНОГО ВУЛКАНА

Подводный вулкан, мирно дремавший, может быть, долгие тысячелетия под поверхностью Тихого океана, 8 августа пробудился и начал действовать. Произошло это в районе близ Галапагосского архипелага (как известно, сами острова эти - вулканического происхождения).

Извержение началось с гигантского взрыва, который наблюдался с борта японского рыболовного судна "Мито-мару 35" в пяти милях от места катастрофы. В небо взметнулся столб огня, дыма и пепла высотой не менее пяти километров. После взрыва возникла цунами - мощная приливная волна, высотой метров в 20 и с огромной скоростью понеслась к берегам Эквадора. Огромный водяной вал подкинул "Мито-мару" в воздух и затем забросил судно в глубь побережья на полтора километра. Все кофейные и банановые плантации и строения на этом участке суши целиком смыты.

(газета "Телеграфа", Эквадор).

Глава XIII. "ЖАННА"

Он знал, что бывают такие урага

ны, во время которых ничто не может

уцелеть.

Э. Хемингуэй.

"Острова в океане"

Конвоир поторапливал, то и дело поглядывая на солнце. Он вывел Кудоярова на бетонную дорожку, по которой час назад увели его товарищей. В конце просеки глазам начальника экспедиции открылась необычайная картина: обширная площадь, покрытая развалинами. Кустарники и ползучие растения заплели их: художник назвал бы эти руины живописными, писатель - величественными, археолог - уникальными. Здесь, по-видимому, располагался некогда грандиозный храмовый и административный комплекс, народа, самое имя которого осталось неизвестным современному человеку.