Эта ученица желает возвышения!

Не помня себя, Лин Фень схватила первое, что попалось ей на глаза – глиняную птичку, – и со всей силы швырнула ее об пол. Та разбилась на кусочки, и этот звук словно разбудил в ней что-то, что спало все это время, дожидаясь, пока смиренная и осторожная натура хозяйки даст трещину.

Руки Лин Фень хватают кружки, тарелки, стаканчики, чернильные камни, свитки и книги, кидая предметы один за другим об пол, потолок и стены, пока комната не наполняется ее всхлипами, что становятся чаще и громче, пока не перерастают в один мучительный громкий стон, заставляя ее вцепиться в собственные волосы и закричать. Девушка оседает на пол, опускаясь на кусочки невинной глиняной птицы, не чувствуя как те впиваются в ее кожу сквозь тонкую ткань платья, пока ее хватка на собственных волосах становится такой силы, что высекает злые слезы одну за одной, заставляя что-то внутри, злобное, жалкое и ничтожное, выть во всю ее глотку.

– Сестра Фень! – Вень Лун, не спрашивая дозволения, врывается в ее комнату, застывая в немом изумлении, разглядывая беспорядок. Замечая медленно раскачивающуюся фигуру Лин Фень в центре, он делает рывок, желая коснуться ее, но останавливается, отпрянув в ужасе и выдавливая из себя ее имя.

Лин Фень не отвечает. Ее мысленный крик, что вырвался наружу, заставляет все тело дрожать от гнева.

– Сестра Фень, прошу, успокойся! Твоя культивация…

– Культивация? К демонам культивацию! – «Львица Бронзового Котла» рычит, даже не оборачиваясь к старшему ученику. Медленно она поднимается с колен. На ее ладонях остается несколько прядей чернильно-черных волос. Куски глины с гулким стуком падают на пол. – Какой толк от моей чертовой культивации, когда даже юнец обгоняет меня в два, нет, ТРИ РАЗА?!!

Вень Лун растерялся, а руки Лин Фень тянутся к столику, переворачивая его вверх тормашками. Она хрипит, шумно выдыхает и вытирает рукавом дорожки слез. Сгорбившись, словно старуха, она глотает очередной хрип, готовый сорваться с уст.

– Что есть у него, чего нет у меня?!!! Что! Со мной! Не так?! – Кружка разбивается о стену ее комнаты, словно яркий фейерверк перед очередной вспышкой гнева. Брат Лун снова порывается делать шаг вперед, но чья-то тяжелая рука опускается на его плечо, заставляя застыть на месте, молчаливо разглядывая спину ученицы. – Почему?.. Почему?!! Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы освоить чертовы АЗЫ техники!!! У меня болела спина, моя голова раскалывалась, мои руки!.. Ты видел, что случилось с моими руками?!! Все эти струпья, весь этот гной, все эти раны!

Лин Фень подняла дрожащие руки к лицу, словно те вновь превратились в уродливый кусок плоти, по нелепой случайности выросший из ее тела. Громкая тишина разливается в воздухе, пока она заставляет себя сжать кулаки и снова выдохнуть.

– И что?.. Что в итоге?!! Приходит ОН, и у него все получается в одно мгновение! Ты его слышал?!! «Я даже не старался!», «Это было так просто!» – Яростный рык переходит в истерический писк, режет по ушам. – Это! Было! Просто! Да как он смеет!..

– Лин Фень, приди в себя! Твоя Ци вот-вот… – Голос ее собеседника меняется, но Лин Фень ничего не замечает, продолжая крушить комнату, поглощенная собственным гневом.

– К демонам Ци! Я хочу, чтобы этот сукин сын сдох! Я хочу насадить его голову на пику, а труп скормить псам, где ему и место!..

Щека Лин Фень горит от боли.

Боль – первое, что она чувствует, пока сознание лихорадочно сообщает, что случилось в одно мгновение. Вспышка в разгневанных синих глазах, резкий укол в плечо. Ее разворачивают, словно котенка, и она падает на землю мешком, инстинктивно хватаясь за место удара.

Бей Сяолун нависает над ней подобно судье подземного мира. В его глазах она – величайшая из преступниц, достойная лишь его презрения. Лин Фень ахает, запоздало понимая, что больно. Запоздало понимая, что ее наставник был здесь все это время вместе с Вень Луном, что сейчас жался у дверей, не смея поднять глаза на полыхающего от злости мастера.

– Учитель…

– Не смей, – словно удар хлыстом. Лин Фень опускает взгляд, чувствуя, как злые слезы вновь готовы хлынуть потоком. Двуликий Змей поправляет полы своих одежд и сжимает руку в кулак. – Не этому я учил тебя.

– Это несправедливо, – бормочет она, словно молитву. – Учитель, это несправедливо! Почему он… я ведь так старалась!..

– Старалась? Правда? – Бей Сяолун изящно изогнул бровь. – Эта ученица и правда хоть раз старалась по-настоящему?..

Лин Фень забывает о правилах и задирает голову, чтобы взглянуть на наставника. Тот спокоен, подобно удаву, и только блеск в его глазах выдает, как сильно тот недоволен.

– Как вы можете… – она выдыхает. В ее голове стремительно проносятся месяцы тренировок один за другим, и ее тело невольно откликается, начиная ныть и болеть, вспоминая все то, что ей пришлось вытерпеть и сделать. – Как вы можете говорить так…