Эта земля для тебя (СИ)

Думал я не то чтобы долго. С месяц назад, во второй раз, ушла жена. Ушла уже на совсем. А с этим делом мне теперь и сына уже не дадут воспитывать. Жену я не винил. Да и расстались мы мирно, просто не сложилось как-то. Не сложилось, даже не смотря на то, что мы пробовали восстановить семью после ее первого ухода. Камнем преткновения был только сын, но вопрос с кем ему жить, теперь решила сама жизнь и этот нелепый случай. Потому и решение я принял.

- Согласен, и думать не буду. - сказал я - И даже денег не возьму, тебе все оставлю, но только за услугу малую. Через 8 лет сыну 18 будет, расскажешь ему все, и если сам захочет, туда отправишь. А деньги я и там заработаю, если все так как ты говорил. Понимаю что проверить не смогу, да и там по разному сложится может, но пусть вот такой у меня в жизни лотерейный билет останется.

- Вообще у нас так не принято,- замялся он.

- А кто ж проверит. Я слово даю и тут, и там никому про то не скажу. Потерял я деньги, или тут все перед отъездом пропил. А тебе оно и не труд, а все прибыток в хозяйстве.

- Ладно, - вздохнул адвокат, - не денег ради, а потому что вижу без этого не поедешь. А отмазать тебя здесь никак, ни даром, ни за деньги.

Так и сговорились.

***

- С бирками с тридцатого по сороковой в гальюн, - вырвал из воспоминаний голос матроса. - шевелись, кто не пошевелится в не очереди не просись.

Гальюн для пассажиров был один, в конце длинного коридора. И водили туда по очереди под присмотром трех вооруженных матросов. Люди, кому при погрузке выдали жетоны с объявленными номерами, зашевелились. Человек не обратил на суету внимания, устраиваясь в своем углу поудобнее. Его очередь была только час назад, и теперь облегчить организм, и ополоснуть лицо соленой забортной водой ему светило не скоро.

***

И вот написав письмо маме что вынужден скрыться. И сыну о том куда еду и зачем. Я ровно через три дня приехал, с адвокатом, в какую-то промзону. Почему я поверил ему тогда? Сложно сказать, наверное, потому что отчасти очень хотел верить что где-то есть возможность начать новую нормальную жизнь, а отчасти, мне было все равно, хуже уже не будет. Ошибочность последнего утверждения мне предстояло осознать только много позже.

Переход прошёл буднично. И как-то совсем не по фантастичному. Двор, какого то, автосервиса или небольшого цеха метало конструкций. Аквариум с охранником держащим на плече самозарядную Сайгу 12К. Удивленный вопрос отправляющего:

-Как вы без машины?

- Да вот решил все там приобрести, чтоб тут на балласт не тратится, - я показал на большую сумку. В сумке для увесистости лежали обрезки чугунных труб, кое какая одежда и предметы гигиены. Из своей коллекции вещей времен великой отечественной взял только Амебу (копию масккостюма тех лет), солдатский ремень, да кобуру от нагана. Но отправляющему, видимо, было все равно.

Он пожал плечами, и принес из подсобки обычный офисный стул, умостил его на платформе, которая должна была двигаться в сторону грубо сваренной из уголка арки. Арка была обвешана какими-то цилиндрами. Предложив мне сесть на стул, предупредил: загорится зеленый не дышать, не моргать, не шевелится.

Наконец, сменив красный и желтый, загорелся зеленый. Я замер, и тележка потащила меня в новую жизнь. Очень хотелось бы надеяться счастливую.

***

Корабль ощутимо качнуло, парусник сильно накренился, ложась на другой галс. Доски корпуса протяжно скрипели. По палубе сверху бежали матросы торопясь поставить нужные паруса. Люди в трюме забеспокоились. В маленькое оконце запертой двери заглянул конвоир и крикнул:

- Не суетитесь, балласт. Шторма не предвидится. Завтра уже должны быть на месте.

Впрочем, это уже и так все знали. А так как матрос говорил на английском, то поняли его далеко не все. Знающие язык стали переводить остальным и скоро все успокоилось. Курс изменился, и волна теперь гулко била в левую скулу парусника, от чего тот мерно вздрагивал. Человек снова вернулся к своим мыслям.

***

Первым впечатлением от нового мира было огромное жаркое солнце. После промозглого осеннего дня. Платформа вынесла меня в какой-то бетонный бокс, с распахнутыми дверями. В помещение вбежал здоровый, рыжий, верзила в натовском пустынном камуфляже, с нашивкой на груди капрал Мак Лауд. Вбежал, и остановился, обалдело уставившись на меня, восседающего на стуле посреди платформы. Во всяком случае ничем другим, кроме крайней степени изумления, его приветственную речь объяснить было нельзя.

-Добро пожаловать мистер! - заученно гаркнул капрал, со столь одиозной фамилией, - не занимайте платформу прибытия и припаркуйте ваше транспортное средство на стоянке под номером 3.