Этап семи небес: Эхо разрушений (СИ)

— Невежественный ублюдок! - Этот воин находился в сфере Князя, так же как и Витар. И был одним из приближенных к Патриарху вампиров. Как он мог не отреагировать на оскорбление собственного рода? Стремительный удар воина, должен был покалечить маленького наглеца, однако не успел кулак достигнуть лица Витара, как на его кисти сомкнулись, словно клешни, локоть и колено Темного. С чавкающим звуком, часть запястья превратилось в вязкую массу крови и мелких осколков костей. Но Витар не собирался так просто отпускать противника, удар ногой, и его колено выгнулось в обратную сторону, а затем рука, покрытая черно красным доспехом, нанизав живот противника, стала активно поглощать жизненные силы.

Воины рода Мельвиас, бросившиеся на помощь к своему сородичу, были подавлены чудовищной аурой императора.

— Какая дерзость! Немедленно отпусти Уролака! - Синие волосы гневно развевались из-за буйства тиранической энергии прекрасного Патриарха. Даже Темному, с его исключительным чувством прекрасного, было тяжело совладать с собой, увидев подобную красоту.

Глава 40: Тривиальный вопрос

Витар так засмотрелся на Асторию, что совершенно забыл, про испускающего дух, на его руке, воина. Однако тяжелый предсмертный хрип разрушил всю красоту момента. Темный повернул голову, к обезвоженному полутрупу, потерявшему сознание. Вальяжным движением, он стряхнул князя с руки, как если бы он замарался чем то омерзительным. А затем снова повернулся к обворожительной женщине.

Лицо искаженное яростной гримасой, раздутые ноздри, и такая нахохленность в осанке произвели неизгладимое впечатление. Витар заразительно рассмеялся, чистым, искренним смехом, каким не смеялся уже очень давно. Темному было плевать, что окружающие, смотрят на него как на идиота, а вид побагровевшего лица Астории только усиливал приступ.

— Не смей смеяться! Ты напал на тех, кто спас тебя от бесславной смерти, а теперь еще и потешаешься над нами?! – Астория неправильно истолковала смех Витара, поэтому отреагировала на него очень категорично. Однако даже если бы она знала истинную причину веселья Темного, то легче бы ей от этого не стало.

— Бесславной смерти? Пусть я и находился в тяжелом состоянии, но смерть мне не грозила. И в лучшем случае, вы оказали помощь, о которой я не просил. А в худшем…. Я Витар илмис Девор - наследник алого истока, приму вашу подачку, как оскорбление моих способностей, и способностей всего рода Девор. Отныне, потомки Мельвиас, будут проклинать этот день, и тебя патриарх, они тоже будут проклинать… - В словах Витара не было и толики того веселья, которым он лучился недавно. Лишь холод, и уверенность.

Астория побледнела, услышав такую трактовку произошедшего. Она до сих пор не была уверена, насчет происхождения этого юноши. Однако талант способный пробиться в сферу князей в подобном возрасте не может быть взращен в посредственной семье. А значит, за ним стоит род, как минимум, находящийся на одном уровне с императорским.

Самое паскудное в этой ситуации было то, что другие верховные рода, не смогут вмешаться в противостояние, даже если захотят, так как в сражение родов, могли учувствовать только две стороны. Сотни мыслей проносились в ее голове, Астория пыталась отыскать наиболее благоприятный для ее рода, способ решения вопроса. С одной стороны, она просто могла убить наглеца, но тут уже неизвестно, какова будет месть рода за своего наследника. Не будь она патриархом уже долгое время, то попросту растерялась бы, столкнувшись с подобным. Или же просто раздавила угрозу, только потом подумав о последствиях, но она глава рода, поэтому:

— Как патриарх рода Мельвиас, я Астория ириан Мельвиас прошу вас принять мои глубочайшие из…

— Зачем мне твои извинения? Я лишь описал наиболее трагичный для вас исход. Поэтому, чтобы исправить сложившуюся ситуацию, предлагаю многоуважаемому Патриарху пройти со мной в покои, и обсудить произошедшее за чашечкой чая - Убийственный блеск метнулся из глаз Астории. Все потому, что тон, которым он разговаривал с ней, был совершенно неуважительным, скорее даже распутным. Предложить подобное Патриарху, на глазах у всего рода. Было сродни плевку в лицо.

Как Темный мог не понимать таких очевидных вещей? Но ему было необходимо продолжать играть роль необремененного совестью молодого господина могущественного рода. И если первое изображать ему было плевым делом, так как играть не было необходимости, лишь быть собой. То вот раскрытие второй части блефа грозило перерасти в безымянную могилу для него на одном из полигонов местных клыкастиков.

— Раз вы настаиваете, то почему бы и не побеседовать. – С милой улыбкой произнесла Астория. Однако по ней было видно, что допусти Темный себе лишнего при разговоре, то немедленно окажется казнен, самым жесточайшим образом.

***