Этаж смерти

Я пожал плечами. Вспомнил своего брата Джо. Представил его долговязым неуклюжим восемнадцатилетним подростком, отправляющимся в академию Вест-Пойнт. Вспомнил Молли-Бет Гордон, прижимающую к груди тяжелый кожаный портфель и улыбающуюся мне. Повернувшись к Финлею, я ответил вопросом на вопрос:

— А что испытываешь ты, насыпая на кухне порошок от тараканов?

Он судорожно дернул головой, словно собака, отряхивающаяся от воды.

— Осталось только четверо, — сказал Финлей.

Он принялся мять рулевое колесо словно пекарь, месящий тесто. Уставился вперед, шумно вздохнул.

— Есть какие-нибудь мысли по поводу десятого? — спросил он.

— На самом деле, это не имеет практического значения, — сказал я. — Сейчас он должен быть на складе, вместе с остальными тремя. Клинеру ведь совсем не хватает рук, так? Сегодня ночью они будут дежурить, а завтра грузить. Все четверо.

Я включил приемник «Бентли». Большой хромированный агрегат английского производства, двадцатилетней давности. Но он работал. Я нашел приличную радиостанцию. Стал слушать музыку, стараясь не заснуть.

— Не могу поверить, — сказал Финлей. — Черт побери, как такое могло произойти здесь, в Маргрейве, в этом забытом богом месте?

— Ты хочешь знать, с чего все началось? Во всем виноват Эйзенхауэр.

— Эйзенхауэр? — удивился Финлей. — А он-то какое имеет к этому отношение?

— Это он построил автострады. Он убил Маргрейв. Раньше старое шоссе было единственной дорогой. Все и вся вынуждены были проезжать через город. Здесь было полно ресторанов и гостиниц; те, кто останавливался в Маргрейве проездом, тратили деньги. Затем были построены автострады, самолеты стали дешевыми, и вдруг город умер. Завял, съежился до точки на карте, потому что автострада прошла в четырнадцати милях от него.

— Значит, во всем виновата автострада? — спросил Финлей.

— Во всем виноват мэр Тил. Город продал землю под склады, чтобы заработать какие-то деньги, так? Сделкой занимался старик Тил. У него не хватило мужества сказать нет, когда выяснилось, что новые деньги грязные. Тил не устоял перед соблазном и бросился в объятия Клинера.

— Он политик, — заметил Финлей. — Политики никогда не отказываются от денег. А деньги были огромные. На них Тил заново отстроил весь город.

— Он утопил в них Маргрейв, — возразил я. — Город превратился в болото, засосавшее всех, от мэра до уборщика, протирающего стволы вишен.

Мы снова умолкли. Повозившись с приемником, я услышал, как Альберт Кинг поет о том, что он не знал бы счастья, если бы не несчастье.

— Почему именно Маргрейв? — наконец нарушил молчание Финлей.

Старина Альберт поведал о том, что несчастье и беда — его единственные друзья.

— Географическое положение и удачное стечение обстоятельств, — сказал я. — Городок находится именно там, где нужно. Неподалеку скрещиваются дороги, расходящиеся во все стороны, и отсюда прямой путь в порты Флориды. Местечко очень тихое, а заправляют им жадные мерзавцы, готовые сделать все, что им скажут.

Финлей умолк. Размышляя о потоках однодолларовых бумажек, текущих с севера и запада, похожих на реки дождевой воды после ливня, на неудержимую приливную волну. Управляет всем небольшая горстка людей в Маргрейве. Малейшая заминка — и сотни тысяч долларов застрянут, образуют запруды. Такое происходит, когда засоряются сточные трубы. Денег достаточно, чтобы утопить весь город. Финлей задумчиво барабанил пальцами по рулю. Всю оставшуюся дорогу он молчал.

Мы оставили машину у самого входа в здание полицейского участка. Она отразилась в стеклянных дверях. Антикварный черный «Бентли», стоящий не меньше ста тысяч долларов. Плюс еще одна сотня тысяч в багажнике. Самая дорогая машина в штате Джорджия. Я открыл багажник, положил куртку на ящик из-под кондиционера, дождался Финлея, и мы вошли внутрь.

В участке не было никого кроме дежурного сержанта. Он нам кивнул. Мы обошли его стол. Прошли через притихшее дежурное помещение в кабинет, отделанный красным деревом. Закрыли за собой дверь. Финлей был заметно взволнован.

— Я хочу знать, кто этот десятый, — сказал он. — Это может быть кто угодно. Например, дежурный сержант. В деле уже оказалось замешано четверо полицейских.

— Нет, не он, — возразил я. — Он ровным счетом ничего не делает. Не отрывает свой жирный зад от стула. Но это может быть Стивенсон. Он был близок с Хабблом.

Финлей покачал головой.

— Нет. Став начальником, Тил постоянно держит Стивенсона под рукой. Чтобы можно было за ним присматривать. Так что это не Стивенсон. Но кто он, мы не знаем. Это может быть Ино. Хозяин ресторана. У него отвратительный характер.

Я посмотрел на него.

— У тебя у самого отвратительный характер, Финлей. Но иметь отвратительный характер — еще не значит быть преступником.

Он пожал плечами, пропустил подкол мимо ушей.

— Так что же нам делать?

— Ждем Роско и Пикарда, — сказал я. — Дальше будем думать.