Этаж смерти

Мое сознание рассчитало, что Клинеру придется чуть поднять ствол ружья, чтобы попасть в меня верхом конуса смертоносного свинца, при этом низ конуса оторвет голову Роско и Чарли. Оно определило, что моей пуле потребуется чуть больше семи сотых секунды, чтобы пролететь через весь ангар, и мне нужно целиться выше, в правое плечо Клинера, чтобы моя пуля развернула его, отведя ружье от женщин.

После этого мой мозг просто отключился. Передал мне всю необходимую информацию и приготовился праздно следить за тем, как я буду пытаться поднять руку быстрее, чем Клинер поднимет ствол «Итаки». Это была гонка агонизирующе медленных движений. Я стоял, перевесившись через перила, медленно поднимая руку, словно в ней была зажата непосильная тяжесть. В сотне футов от меня Клинер медленно поднимал ружье, словно преодолевая сопротивление вязкого желе.

Они поднимались вместе: медленно, дюйм за дюймом, градус за градусом. Выше и выше. Бесконечно долго. Всю мою жизнь. У подножия горы с треском бушевало пламя, ползущее наверх по груде купюр. Желтые зубы Клинера обнажились в волчьей усмешке. Чарли кричала. Роско медленно опускалась на пол, словно паутинка. Моя рука и ружье Клинера медленно поднимались вверх, дюйм за дюймом.

Моя рука оказалась первой. Я выстрелил и попал Клинеру в правую часть груди. Массивная пуля 44-го калибра сбила его с ног. Ствол «Итаки» дернулся в сторону, и в этот момент Клинер нажал на спусковой крючок. Прогремел оглушительный выстрел, и заряд свинца ушел в огромную кучу денег. В воздух тотчас же поднялось густое облако мелких бумажных клочьев. Обрывки долларовых купюр разнесло по всему ангару. Они кружились плотной вьюгой и вспыхивали, опускаясь в огонь.

Затем время возобновило свой ход, и я сбежал вниз по лестнице. Огонь взбирался по горе засаленных бумажек быстрее, чем может бежать человек. Пробившись сквозь дым, я обхватил одной рукой Роско, а другой Чарли. Оторвал от земли и потащил назад к лестнице. Я ощущал ураганную тягу кислорода, всасываемого в щель под воротами и питающего пожар. Скоро занялся весь огромный ангар. Гигантский бархан купюр был охвачен огнем. Я бежал к лестнице, таща за собой обеих женщин.

И налетел с разбегу прямо на Пикарда. Он поднялся с пола прямо передо мной. От столкновения я потерял равновесие и отлетел назад. Пикард ревел как громадный раненый медведь. Его правое плечо, изуродованное выстрелом, было залито кровью. Рубашка приобрела зловещий алый оттенок. Шатаясь, я поднялся на ноги, но Пикард ударил меня левой рукой. Удар был страшный. Я отшатнулся назад. Затем Пикард нанес второй удар по моей руке, и «Дезерт Игл» загремел на бетонный пол. Вокруг нас ревел огонь, мои легкие разрывались, Чарли Хаббл кричала в истерике.

Пикард успел где-то потерять свой револьвер. Он стоял передо мной, покачиваясь взад-вперед, размахивая левой рукой и готовясь нанести новый удар. Сделав обманный выпад, я ударил его локтем в горло. Ударил с такой силой, с какой еще никогда никого не бил. Но Пикард лишь тряхнул головой и шагнул вперед. Выбросил вперед свой огромный левый кулак, сбив меня с ног в огонь.

Я перекатился, выдыхая из легких чистый дым. Пикард приближался. Он остановился в куче горящих денег. Нагнулся и ударил меня ногой в грудь. В меня словно врезался грузовик. Куртка на мне загорелась. Сорвав ее с себя, я швырнул куртку в Пикарда. Но он просто отмахнулся от нее и занес ногу назад для удара, который должен был меня убить. Вдруг его громадная туша задергалась, словно кто-то принялся бить его по спине молотком. Я увидел Финлея, стреляющего в своего вероломного друга из револьвера, захваченного из полицейского участка. Он всадил Пикарду шесть пуль в спину. Развернувшись, Пикард посмотрел на него. Сделал шаг вперед. Курок револьвера Финлея щелкнул по стреляной гильзе.

Я бросился на четвереньках за огромным израильским пистолетом. Подобрал его с успевшего нагреться бетона и выстрелил Пикарду в затылок. Пуля большого калибра раскроила ему череп. Ноги подогнулись под ним, и он стал падать. Я всадил в него оставшиеся четыре пули до того, как он рухнул на пол.

Схватив Чарли, Финлей побежал через огонь. Я поднял Роско с пола и потащил ее за собой вверх по лестнице, в кабинет, на площадку и вниз по пожарной лестнице, а следом за нами неслось пламя. Мы пролезли в дыру в ограждении. Взяв Роско на руки, я побежал через поле к дереву.

Раскаленный воздух сорвал с ангара крышу, языки пламени взметнулись на сотню ярдов в ночное небо. Повсюду вокруг в воздухе летали обгоревшие однодолларовые купюры. Склад горел как доменная печь.

Я чувствовал жар спиной, а Роско сбивала с нас горящие обрывки банкнотов. Мы добежали до дерева, но не стали останавливаться. Побежали к дороге. Двести ярдов. Сто ярдов. Позади послышался лязг и скрежет рухнувшего ангара. Впереди рядом с «Бентли» стоял Хаббл. Он распахнул задние двери и бросился за руль.