Эти бессмертные

Жаль герцога. Конечно, он сам виноват, что не последовал путем потрясателя, но часть вины лежит и на Ифе. Надо было лучше подготовиться к этому моменту, доложить не как получится, а как положено — четко и ясно, начиная с самого важного. Заставить сюзерена услышать и воспринять то, что он должен был услышать и воспринять. А Иф не сумел это сделать, и эта неудача ляжет тяжким бременем на его последующее воплощение. Но что делать, придется терпеливо переносить тяготы и лишения вечной жизни. Впрочем, это будет не скоро, во всяком случае, теперь на это можно надеяться.

Иф стоял над телом герцога. Хин был как живой, лишь около ушей, носа и рта подсыхали тонкие ручейки растекшейся крови. Страшное сотрясение воздуха вытрясло душу из бренного тела, а великая, непревзойденная магия, которой обладал покойный, не смогла ему помочь. Потому что никто не в силах противостоять потрясателю вселенной.

А вот и он неторопливо приближается, осторожно перебираясь через глубокие раны в теле земли. А с другой стороны приближается граф Хортон… Впрочем, граф ли он теперь? Кто займет место покойного Хина — граф Хортон или барон Павел? И не передерутся ли они прямо сейчас за наследство герцога? Нет, не должны, Хортон слишком умен для этого, а Павел много раз говорил, что не стремится к власти, и, похоже, не врал.

— Так вот какой ты, северный олень, — пробормотал Павел, глядя на поверженного врага.

Будь душа Ифа не столь закалена многолетними тренировками, он бы прослезился. Потрясатель не стал глумиться над мертвым противником, а отдал ему должные почести, сравнив с мифическим зверем, общепринятым идеалом строгой и самодостаточной красоты и мощи. Непонятно, почему северный… Но потрясатель часто изъясняется непонятно.

С другой стороны подошел Хортон. Он выглядел куда хуже Павла — смертельно уставший и измученный. В бою ему пришлось опорожнить свой источник магической силы если не полностью, то близко к тому, и это не дало ему ничего. Потому что он не потрясатель вселенной.

— Ну что, герцог? — обратился к нему Павел. — Поздравляю с победой.

Хортон вяло отмахнулся.

— Да разве ж это победа? — задал он риторический вопрос. — Признаю себя дураком и неудачником, моя ловушка не сработала, а почему — сам не понимаю. Зато твои вороны показали себя великолепно.

Павел поморщился и тоже задал риторический вопрос:

— Да разве ж это великолепно? Он едва не ушел от них, заложил бы вираж чуть выше и ушел бы. И конец нам тогда всем, кроме вот него, — он указал на Ифа.

Хортон зябко передернул плечами и сказал:

— Бррр… — И добавил: — Но не будем о грустном. Пойдем в замок, передохнем, пообедаем. Надо Флетчеру сказать, пусть готовит поход на Гусиный Пик. И еще вассалов пусть собирает, они должны знать, что потрясатель вселенной явился и выступает на нашей стороне.

Павел посмотрел на Хортона, как будто тот не констатировал всем известный факт, а обозвал демона нехорошим словом. Как будто потрясатель на самом деле не верит в свое предназначение или, хуже того, стесняется его. Нет, этого не может быть, это просто минутная слабость овладела им или вообще какая-нибудь посторонняя мысль!

— Пойдем, герцог, — сказал Павел. — Пойдем, отдохнем, хватит на сегодня потрясений.

Глава девятая

1

Столько воителей не собиралось в Муралийском замке еще никогда. Герцог Хортон собрал всех своих вассалов, а те, в свою очередь, привели своих вассалов, не оставив на хозяйстве вообще никого, здесь были все, вплоть до самого последнего безземельного воителя. Это было беспрецедентно, Хортон сознательно нарушил устоявшиеся правила, чтобы вассалы уяснили, что случившееся здесь не укладывается ни в какие законы и традиции. Каждые два-три тысячелетия случается, что граф бросает вызов герцогу и занимает его место, но никогда раньше не бывало, чтобы графу помогал в бою потрясатель вселенной.