Эти глаза напротив

– Благодаря, – кивнул банкир. – И я – вернее, мы с Элеонорой будем до конца жизни благодарны ему за это. Но… Моника все время твердит про этого своего виртуального друга! Она, похоже, влюбилась в него, хотя мне сложно понять – как можно полюбить того, кого никогда не видел? Мы с Элеонорой считали все это блажью, думали – пройдет, но Моника… Она сразу после возвращения рассудка заговорила об Арлекино. Причем иногда так, словно он здесь где-то, рядом!

Ох, Павел, Павел…

– И вы решили, что Павел и есть Арлекино?

– Ну а как иначе? Ты же сама говорила, что жертвы этого мерзавца стали возвращаться сразу после того, как ты вышла на связь с виртуальным другом Моники! Варя, я ведь вроде на дурака не похож, верно?

Ну да, где вы видели банкиров-дураков? Хотя…

– Допустим, вы правы, – кивнула я. – И Арлекино – ник Павла в сетях. И что с того?

– Ничего хорошего, – покачал головой Климко.

– А, вы тоже брезгуете общаться с «монстром»?! Он ведь не человек, да? А он человек! Самый настоящий! И получше многих!

– Тише, тише, успокойся! Не надо так кричать, ты сейчас Монику из транса выдернешь! – Игорь Дмитриевич присел перед дочерью на корточки и ласково погладил ее по щеке. – Нет, пока словно спит. С открытыми глазами. Девочка моя… Просто… Я даже представить боюсь, что с ней произойдет, когда она увидит Павла и поймет, что это и есть ее любимый Арлекино!

– Павел тоже этого боится, – глухо произнесла я. – И поверьте мне – гораздо больше, чем вы. Потому что Моника – это все, что у него есть в жизни. Но он прекрасно понимает, что это ненадолго. Что как только ваша дочь узнает правду, увидит правду… Согласитесь, вы вместе с врачами поможете ей перенести этот удар, со временем она успокоится, рано или поздно встретит кого-то еще, и у Моники все наладится. А у Павла – нет… Никогда…

Игорь Дмитриевич отвел глаза, развернул кресло-каталку Моники в сторону ворот и молча покатил ее туда.

Мои мужчины тоже не горели желанием поддержать беседу, вид у обоих был какой-то пришибленный. Словно они примерили на себя ситуацию Павла. И впервые осознали реальный смысл слова «никогда»…

Потом мы гуляли по территории клиники. Ну как гуляли – Игорь Дмитриевич отвез кресло дочери в симпатичную ажурную беседку и сидел там с ней рядом до тех пор, пока нас не позвали обустраиваться.

А Олег с Мартином катали меня по новеньким дорожкам, аккуратно посыпанным мелким гравием. Вернее, попытались катать – но колесики кресла восприняли эту идею без энтузиазма. Увязали они в гравии, не желали катиться.

Да и мне надоело изображать из себя Илью Муромца на печи. Не знаю, как там у него за тридцать лет и три года, но у меня за пару часов сидения в кресле затекла… затекло… ну, то, на чем сидят, то и затекло.

В смысле – онемело. Поэтому когда кресло взбунтовалось, к бунту решила присоединиться и я.

И очень смело и решительно поднялась!

Погорячилась. Меньше смелости, больше осторожности, ж… гм… тазовая часть тела ведь реально затекла.

В общем, я под суетливое возмущение Мартина и Олежки рухнула обратно в кресло, но вовсе не за тем, чтобы опять там сидеть невразумительной кучей. А для того, чтобы снова встать, на этот раз медленно, опираясь на руки смирившихся с моим упрямством мужчин.

И так же, опираясь, отправиться пешком осматривать место нашей новой дислокации.

Глава 27

В целом все оказалось не так уж и плохо. Не Баден-Баден, конечно, и не Карловы Вары, но спелеолечебницу, на мой взгляд, в этой глуши построили преотличную. Укрытая зеленью и цветами ограда надежно защищала территорию от посторонних глаз. Собственно, и от посторонних тел тоже – незаметно перебраться через заканчивающийся пиками и утыканный видеокамерами забор было практически невозможно.

Если только перелететь.

Не знаю, для чего владельцам этого лечебного заведения понадобилась такая серьезная система безопасности, но нам сейчас все это было очень кстати. Спокойнее как-то сразу стало.

Впрочем, когда я попала внутрь горы, а потом – и в административный корпус, я поняла, для чего были вложены немалые средства в эту систему.

Потому что немалые средства были вложены в обустройство лечебницы. И внутри горы, и в административном здании все было отремонтировано и оснащено по высшему разряду. Никакой местечковости, настоящая европейская клиника.

Только маленькая. И в глуши, так что о развлечениях европейских курортов здесь можно было забыть.

Думаю, именно из-за удаленности от цивилизации владельцы клиники и озаботились охраной своего заведения. Очень уж лакомый кусочек для окрестной гопоты – дорогостоящее медицинское оборудование, бытовая техника, мебель, да те же ажурные беседки на территории! Есть что стыбзить пытливому уму.

Больше всего меня поразила, если честно, «горная» часть клиники. Административное здание порадовало современной отделкой, чистыми, просторными кабинетами, наполненной светом столовой, но в целом – ничего особенного.

А вот когда мы вошли внутрь горы…

Кстати, через массивные металлические двери, тяжелые и внушительные.