Эти лживые клятвы

– Не нужно отказывать себе в обладании желанным мужчиной. Не бойся этой жизни.

Я вытягиваю руки над головой и позволяю бедрам качаться в такт музыке.

– Сегодня я ничего не боюсь.

– Хорошо, – он берет меня за талию и поворачивает к дверям бального зала. – Он отослал девушку домой. Он один в своих покоях. Может быть, сегодня вечером вы оба получите то, чего хотите.

Я вырываюсь из его объятий и поворачиваюсь к нему.

– Ты говоришь об узах?

Он бросает на меня многозначительный взгляд, и уголок его рта приподнимается в кривой улыбке.

– Помимо всего прочего.

– Но я не могу, – хнычу я. Я говорю невнятно. Кажется, я все еще танцую. Я не знаю, как остановиться. Да и не хочу. – Я даже не могу сказать тебе почему, иначе потеряю сестру навсегда.

Что-то мелькает на его лице, и его глаза становятся слишком серьезными.

– Себастьян всегда найдет способ дать тебе то, что ты хочешь.

– Я хочу танцевать, – я беру еще один бокал вина у проходящего мимо официанта.

– Тогда танцуй, – Риаан касается своим бокалом моего. – Я счастлив услужить моей будущей королеве.

Эти слова снова напоминают мне о том, как Себастьян и та девушка сплелись в объятиях в тени его комнаты. Я не хочу об этом думать. Не хочу снова испытывать эту боль. Поэтому я осушаю третий бокал – и делаю это так быстро, что не могу сдержать кашель.

Музыка меняется… или, может быть, это я? Мое невесомое тело вдруг чувствуется совсем по-другому. Мои руки плавно двигаются в воздухе, бедра покачиваются в такт музыке. Почему я никогда не замечала, как приятно иметь тело? Как хорошо водить перед собой руками. Чувствовать дуновение ветра на своей коже и кончиках пальцев…

Я хочу еще.

Я протягиваю руку, чтобы развязать корсаж, но кто-то меня останавливает.

– Абриелла, остановитесь, – говорит Эммалин. Она берет меня на плечи.

Я несколько раз моргаю, глядя на свою служанку, но она то появляется, то исчезает, а когда я прищуриваюсь, то вижу, что это не одна из близнецов, а Прета.

– Прееееета! – радостно кричу я. Я провожу рукой по ее гладкому лицу, пытаясь разглядеть истинный облик прекрасной фейри. – Ты такая красивая. Почему ты всегда превращаешься в того, кем не являешься?

– Мы уходим, – говорит она. – Перестань, – она сбрасывает мои руки со шнурков корсажа.

– Нужно снять одежду, чтобы ветерок гулял по коже, – заговорщически шепчу я. – Как приятно, что у нас есть кожа. Она такая чувствительная. Почему нельзя чувствовать кожей, а не глупым сердцем?

– Тебя опоили, – говорит она. – Ты сама не знаешь, чего хочешь.

– Ты права, – я позволила ей вывести меня из бального зала в основном потому, что легче следовать за ней, чем бороться. Зачем бороться? Ведь сейчас мне так хорошо.

Мы всегда выезжали из дворца в карете, но сегодня она проводит меня через новую дверь в холле.

– Откуда она взялась? – спрашиваю я, но она уже тянет меня внутрь, и внезапно мы оказываемся в тихой гостиной уютного дома.

Глава 26

– Магия на вкус как радуга, – говорю я, пытаясь удержаться на ногах.

– Боги небесного и подземного мира, – бормочет Прета.

На полу лежит ковер, а на стенах горят свечи в канделябрах. Это место просто создано для того, чтобы наслаждаться чтением, но сегодня вечером я не хочу читать. Я хочу чувствовать.

Я хватаю ее за руку.

– Это твой новый дом? Мне так жаль, что из-за меня вам пришлось переехать. Мне жаль, что из-за меня он целует другую женщину.

Она качает головой и отворачивается. Плохо дело. Она снова в своей форме – и она такая хорошенькая, – но потом я вижу, на кого она смотрит, и понимаю.

– Финн, – говорю я, подходя к нему нетвердой походкой. – Ты тоже красивый. Такой красивый, что, когда я рядом с тобой, это меня отвлекает. Я никогда тебе этого не говорила? Себастьян бы так разозлился, если бы узнал об этом, – хихикаю я. – Может быть, нам стоит пойти и сказать ему. Получит по заслугам.

– Ее опоили, – говорит Прета.

– Определенно, – говорит Финн. В его потрясающих серебристых глазах пляшут веселые искорки. – Веди ее наверх.

Финн идет вперед по широкой лестнице. Мы идем наверх, в большую спальню. Прета придерживает меня, чтобы я шла ровно. Я вглядываюсь в каждую деталь – здесь большие потертые ковры, свечи, массивная кровать. Мой взгляд цепляется за кровать, и я смотрю на нее до тех пор, пока не представляю, как Финн лежит на ней, приподнявшись на локте. Как он улыбнулся бы мне, и я почувствовала бы эти белоснежные простыни на своей обнаженной коже. Их холод контрастировал бы с жаром его пальцев, скользящих по моему животу, как тогда, когда мы прятались в задней части той темницы.

Я снова закрываю глаза и позволяю себе погрузиться в фантазии. Я смутно сознаю, что падаю на пол.

Кто-то поднимает меня на руки и прижимает к себе. Это Финн, и от запаха его теплого тела что-то внутри меня щелкает. Тупая боль внизу живота становится сильнее, настойчивее – пока не превращается в необходимость. Я обнимаю его за шею и зарываюсь лицом ему в грудь.

Он напрягается и грубо бормочет:

– Спасибо.