Эти спутанные узы

– Как бы я ни была благодарна за это, – вздыхает Джулиана, – это не сработает, Финн. Он не может быть королем. Наш народ никогда его не примет. Он даже может повести нас на войну и победить, но среди нас все еще будут те, кто откажется принимать его только потому, что он сын Арьи.

Он вздыхает.

– Этот двор умирает, и несовершенное решение лучше его отсутствия.

Она наклоняет голову.

– Ты позволишь ему получить все, чего ты так сильно хочешь?

Финн стискивает челюсти.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Абриелла. Она его суженая, но ты смотришь на нее так, словно она звезды и луна. Как будто она – дождь в конце долгой летней засухи. Все молодые женщины в Стараэлии мечтали, чтобы ты смотрел на них вот так. – Она на мгновение замолкает. – Так же, как смотрел на Изабель.

Он крепче сжимает свой бокал.

– Прекрати.

– А ты отрицаешь это?

– Мне не нравятся параллели.

Она фыркает.

– Так вот почему Ронан опередил тебя и успел забрать корону? Потому что ты уже влюблялся в человека? Бьюсь об заклад, каждый раз, когда ты думал о том, чтобы заключить с ней узы, ты вспоминал, как Изабель умирала у тебя на руках.

– Хватит на меня давить, – говорит Финн. Его голос тих, но остер, как лезвие, которое я вонзила в грудь Мордеуса. – Ты забыла, что мне не нужно твое разрешение, чтобы поговорить с твоей матерью?

Она вздыхает.

– Я не пытаюсь быть жестокой, Финн. Я пытаюсь понять, почему так вышло. Как так вышло, что эта девушка – суженая принца Ронана, но находится здесь с тобой? – спрашивает она, явно ожидая, что он продолжит объяснять ей.

– Она со мной, потому что не простит ему его обман и потому что хочет найти способ спасти эти земли и этот народ.

– Она человек. – Джулиана перекидывает волосы через плечо. – Ты веришь в это?

– Сейчас она фейри, но не то чтобы это имело значение.

– Они с принцем могут тебя обманывать. Может быть, она хочет сесть на трон сама.

Я ощериваюсь – и чуть не теряю свое покрывало теней. Это все, что я могу сделать, чтобы не зарычать. На кой черт мне сдался этот трон? Как она посмела вложить эти идеи в голову Финна?

– Полагаю, это возможно, – говорит Финн, и резкость в его голосе исчезла, – но все, что она сказала и сделала, указывает на то, что она рассматривает силу как бремя, а не как благословение.

– Вот дура, – бормочет Джулиана.

Финн пожимает плечами и делает еще один глоток.

– А может, дураки – мы.

Она задумчиво мычит и кивает.

– Ты все еще не объяснил, как вышло так, что сила, которая ей якобы не нужна, осталась у нее.

– Золотой принц дал ей Зелье жизни, чтобы спасти ее и превратить в фейри, но при этом непреднамеренно привязал силу к ее жизни.

Джулиана прижимает кончики пальцев ко рту.

– С чего ему так рисковать? Он должен был понимать, что все могло выйти вот так.

– Потому что он был… он влюблен в нее.

Она хмыкает.

– Говоришь, он дал ей Зелье жизни, потому что ее любит…

– Да.

– То есть ты веришь, что он порвет узы?

– Нет, – тихо говорит Финн. – Не верю.

– Интересно.

Финн стонет.

– Ну, говори уже.

– Я просто подумала, что в последний раз, когда два брата были влюблены в одну и ту же женщину, Фейри разделилось две части.

– Сейчас все по-другому.

– А ты не влюблен в нее? И привез ее сюда не для того, чтобы представить ее как твою суженую, потому что хочешь убедиться, что люди с твоей родины ее примут? Неужели ты надеешься получить благословение Матери на отношения с суженой твоего брата?

Финн молчит и тянется за новой бутылкой вина. Он снова наполняет свой бокал.

– Ты знаешь, зачем я приехал.

– Я знаю, зачем ты должен был приехать. Знаю, как отчаянно твой народ хочет увидеть тебя после стольких лет. Те, кого не заставили скрываться, были напуганы и молились, чтобы их принц вернулся домой, но ты даже не навестил их. Ни разу.

– Если бы я приехал сюда, это поставило бы под угрозу всю деревню. Мордеус был бы рад предлогу осадить любимое место матери. Я остался в стороне, чтобы защитить всех, кто живет здесь.

Она сглатывает.

– Я знаю это, Финн, но не все это понимают. Есть те, кому кажется, что их бросили. – Она качает головой. – Ты действительно собираешься отпраздновать Лунастал, отчествовав суженую твоего брата?

– Он мне не брат.

– О, это правда, – говорит она, осушая свой бокал. – Поскольку твой отец от тебя отрекся.

– Не искушай судьбу, Джулиана.

– Я говорю правду. – Она берет хрустальный кубок из его рук и пьет из него. Возвращая его, она поднимает голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Ты мой принц и законный наследник. Давным-давно я поклялась тебе в верности и поклялась поставить твое будущее на троне выше своей собственной жизни. Это осталось неизменным. Но я также знаю, что ты ищешь здесь ответы на вопросы. И они могут тебе не понравиться.

– То, что я найду, может тебя удивить, – рявкает он.

Джулиана склоняет голову набок:

– Что ты хочешь этим сказать?

Финн долго молчит.

– Что ты знаешь о привязанных?

– О твоем роде? – спрашивает она.

Финн с трудом сглатывает.

– О моем роде – до того, как мои предки сели на трон. До того, как пресекся род Мэб.

Она качает головой: