Эти странные англичане

Крикет все англичане считают национальной формой летнего досуга. Просто те, кто действительно играет в крикет, относятся к нему со всей страстностью, на какую только способны, а те, кто не играет, ведут себя индифферентно. Приехав в Англию, нужно быть слепым, чтобы не заметить как минимум одной воскресной игры. Но даже и слепого не минуют репортажи о международных соревнованиях по крикету, ведь голос комментатора доносится буквально из каждого приемника или телевизора в любом общественном месте и в течение всего теплого сезона. Это неизбежность. На любой деревенской лужайке или на экране телевизора постоянно торчит группа людей, одетых в белое и собравшихся кружком, словно в ожидании некоего события.

Англичане изобрели крикет 750 лет назад, и по отношению к нему ощущают себя страшными собственниками. Правила этой игры — одна из величайших тайн нашей жизни, тщательно закодированная и известная только посвященным. Некогда именно они распространили крикет по всему миру, всегда и повсюду выигрывая. Но постепенно команды других стран стали играть в крикет лучше англичан, и теперь, похоже, английская команда всегда и повсюду проигрывает.

Проиграв в очередной раз, англичане приходят в страшное волнение и обвиняют каждого — в пределах своего поля зрения — в самых невероятных видах мошенничества: в том, что он трогал мяч; в том, что нарочно копал в земле ямки, и теперь мяч катится совсем не туда; в том, что он побрил голову (видимо, чтобы снизить сопротивление ветру, когда собирался бросить мяч); в том, что он «проехался» в адрес бэтсмена (то есть выкрикивал в его адрес оскорбления, мешая ему отбивать удары); в том, что он "нарочно пугал бэтсмена" (целясь мячом в него, а не в калитку); и, наконец, в том, что он играл чересчур быстро для однодневного матча. Они шумно жалуются, уверяя, что это "никакой не крикет", пока, разумеется, сами не совершат подобных оплошностей.

Как испытать душевный трепет

Когда входишь в английскую "игорную лавку" (или "к букмекеру"), то ощущаешь примерно тот же душевный трепет, что и посетители тех чикагских баров (в 1920 году), где незаконно торговали спиртным. Английские законы об азартных играх требуют, чтобы снаружи не было видно ничего из тех постыдных явлений, которые имеют место внутри, так что окна "игорных лавок" либо покрыты "морозным узором", либо просто закрашены, а дверной проем замаскирован занавеской из пластиковых полосочек, за которой виднеется полутемное помещение, в котором нет ни столов, ни стульев. Узкая полка, расположенная примерно на высоте груди, служит для того, чтобы записывать ставки, а также чтобы прислоняться к ней в мрачных раздумьях по поводу своего проигрыша. Пол предназначен исключительно для того, чтобы на него бросали окурки. "Игорная лавка" прекрасно иллюстрирует английское национальное стремление получать удовольствия самым неприятным для себя способом. Разочарование, которое испытываешь, поставив на проигравшего, несколько смягчает лишь осознание того, что тебе не нужно возвращаться в это отвратительное место, чтобы забрать выигрыш. Зато день, проведенный под открытым небом на ипподроме, особенно в праздничной атмосфере ежегодных "классических скачек", таких как «Дерби» или "Гранд Нэшнл", безусловно доставит вам удовольствие.

Отпуск

Один раз в год большая часть англичан берет продолжительный отпуск и проводит его вместе с семьей. До того, как стало популярным передвижение по воздуху, английская семья обычно проводила свой отпуск на одном из множества приморских курортов. В июле-августе длинные вереницы «остинов», «роверов» и «фордов» ползли по извилистым и узким английским дорогам к раскинувшимся на берегу моря городкам. Там в лавчонках на набережной продавались ведра, лопатки, надувные матрасы, непристойные открытки, сахарная вата, марципаны, леденцы на палочках, и, разумеется, жареная рыба с картошкой.

Морской ветерок раскачивал разноцветные палатки в кемпингах на берегу, и английские семьи целые дни проводили на пляже. В итоге им, похоже, даже начинали нравиться тающее мороженое, протекающие термосы и песок, попадающий абсолютно во все.

Теперь же англичане начинают свой отпуск в аэропортах Гэтуика, Стэнстеда, Льютона, Манчестера, Бирмингема или Хитроу, откуда самолеты уносят их в Испанию, в Грецию, на Кипр, во Флориду или еще в какие-нибудь солнечные края, где им по-прежнему твердо гарантированы все те же прелестные «английские» аркады, непристойные открытки, которые можно послать домой, и внушающий доверие запах жареной рыбы с картошкой.

Там англичане ведут себя так, словно находятся в Боньоре, Блэкпуле или Брайтоне — держатся вместе, не обращая внимания на существование аборигенов и выбрав для себя какой-то определенный уголок пляжа. Там, точно за невидимой стеной, они и проводят большую часть дня, валяясь на солнце. По вечерам они пьют, танцуют и вовсю расслабляются на дискотеках.