Этика и материалистическое понимание истории

Но положение дел изменяется, как только, вследствие возрастающей продуктивности, общественный труд начинает создавать излишек. Теперь для некоторых индивидуумов и профессий становится возможным на долгое время присваивать себе значительно большую часть общественного продукта, чем это могут сделать остальные. Отдельные индивиды могут только изредка, только кратковременно и в исключительных случаях осуществить для себя одних что-либо подобное; напротив, весьма естественно, что профессии, наиболее покровительствуемые обстоятельствами, например, такие, которые развивают особенные познания или вырабатывают особенную способность владеть оружием, могут достигнуть достаточной силы для того, чтобы надолго присвоить себе излишек общественного продукта. Но обладание продуктами находится в теснейшей связи с обладанием средствами производства; кто обладает последними, может располагать также и первыми. Стремление одного привилегированного класса к монополизации общественного излишка пробуждает, поэтому, в нём стремление и к монополизации средств производства, к исключительному владению ими. Формы этого исключительного владения, в свою очередь, могут быть очень различными: или общая собственность господствующего класса, или касты, или же частная собственность отдельных семей, или индивидуумов этого класса.

Тем или иным образом, но трудящиеся массы народа лишаются собственности и низводятся до положения рабов, крепостных и наёмных рабочих; и одновременно с общей собственностью на средства производства и общим пользованием ими разрывается самая прочная связь, скреплявшая первобытное общество.

И если общественные различия, которые могли образоваться в недрах последнего, были ограничены очень тесными пределами, то классовые различия, которые могут образовываться теперь, практически не имеют никаких пределов. Они могут возрастать, с одной стороны, благодаря техническому прогрессу, постоянно увеличивающему излишек продукта общественного труда далеко за пределы размеров, необходимых только для поддержания общества; с другой же стороны, благодаря численному увеличению общества при прежнем или даже уменьшающемся числе эксплуататоров, так что количество трудящихся и излишек, достающийся на долю каждого эксплуататора, увеличивается. Так, классовые различия могут усиливаться до огромных и бесконечных размеров, а вместе с ними растут социальные противоречия.

По мере того, как совершается это развитие, общество распадается всё более и более, и классовая борьба становится самой преобладающей, всеобщей и продолжительной формой борьбы за существование индивидуумов в человеческом обществе; социальные инстинкты теряют силу по отношению ко всему обществу, но тем сильнее становятся они внутри того класса, благополучие которого в глазах массы индивидуумов всё более отождествляется с общим благом.

Но это как раз эксплуатируемые, подавленные и развивающиеся классы, в которых классовая борьба усиливает этим путём социальные инстинкты и добродетели. Ведь им приходится отстаивать в этой борьбе свою личность совершенно иными средствами, чем господствующим классам, которые часто имеют возможность предоставлять защиту себя наёмникам как в материальной, так и в духовной области. Но, кроме того, господствующие классы часто подвергаются самому глубокому внутреннему распадению, благодаря борьбе, которую они ведут друг с другом из-за общественного излишка и из-за средств производства. Одну из могущественнейших причин подобного распадения мы видели в конкуренции.

Все эти противодействующее социальным инстинктам факторы в эксплуатируемых классах не находят никакой почвы или же весьма незначительную. Чем незначительнее эта почва, чем меньшим имуществом располагают развивающиеся классы, чем более они предоставлены исключительно своим силам, — тем сильнее ощущают их члены свою солидарность перед лицом господствующих классов и тем могущественнее развиваются их социальные инстинкты по отношению к своему собственному классу.

5. Предписания морали

a) Привычка и соглашение

Мы видели, как экономическое развитие видоизменяет воспринятые из животного мира моральные факторы, как оно в разное время и одновременно у различных классов одного и того же общества оформляет силу социальных инстинктов и добродетелей, как оно то расширяет, то суживает ту область, в которой имеют значение социальные инстинкты и добродетели, с одной стороны распространяя их с небольшого племени на всё человечество, с другой же ограничивая внутри общества каким-либо одним классом.

Но то же самое экономическое развитие создаёт ещё и особенный моральный фактор, не существующий в мире животных и представляющий самый неустойчивый элемент, так как не только его сила и область его приложения подвергаются глубочайшим изменениям, но и самое его содержание. Это и есть предписания морали.