Этика и психология науки. Дополнительные главы курса истории и философии науки: учебное пособие

Жизнь то и дело пробует на излом мотивацию учёного. Учиться дальше на медные деньги или сразу начать зарабатывать приличные суммы, попрощавшись с наукой? Пойти в аспирантуру по любимой специальности, или по другой, мне лично малоинтересной, но к могущественному шефу? Уехать или остаться? Занять место старшего коллеги или пропустить его вперёд по служебной лестнице? Перейти к более перспективному руководителю или сохранить верность постаревшему учителю? Сменить науку на более прибыльное занятие или обездолить родных и близких людей своим фанатизмом исследователя? Для правильного выбора нет рецептов. Впрочем, в этике всегда так, а не только в научной её сфере. Есть только принцип так называемого меньшего зла. А его каждый понимает по-своему.

Ганс Селье[41] обращает внимание на то, что для достижения денег, власти и общественного положения существуют более надёжные пути, нежели наука. Этот автор одной из самых замечательных науковедческих книг выделяет одну главную причину и несколько соподчинённых мотивов для научных изысканий. Первый раздел его книги так и называется: «Почему люди занимаются наукой?». Ответ сводится к следующему: открытие истины относительно тайн природы или устройства общества, организма человека или же прошлого человечества приносит исследователям особенное удовлетворение. «И адвокат, как известно, может предотвратить страдания клиента с помощью искусной защиты; и политический деятель может сделать то же самое в ещё большем масштабе, проводя в жизнь полезный закон; и, наконец, полководец удачным стратегическим маневром может спасти жизнь тысячам и тысячам людей. Но все эти люди защищают одного человека от другого и, как правило, за счёт этого другого. Тайна же Природы, открытая однажды, постоянно обогащает человечество в целом»[42].

К Природе стоит добавить такие предметы научных изысканий, как Человек, Общество, Прошлое, Будущее, Техника, Здоровье и ещё какие-то. Вроде Безопасности, Технологии, Логистики, которые близки к науке.

Именно наука, наряду с искусством, ближе всего к творчеству. Научное открытие, как и действительно новое произведение искусства, независимо от их масштаба, приносит его автору ни с чем не сравнимое удовольствие. Оно, это чувство, может быть не слишком заметно, причём не только окружающим, но даже самому своему субъекту. Тем не менее как пожизненное настроение – психологический фон всех наших усилий – оно, это внутреннее осознание твоих возможностей заниматься познанием – эти усилия обеспечивает. Разумеется, жизнь учёного украшают и более конкретно выраженные эмоции. Неповторимая до конца дней для нашего брата радость первых публикаций (Сборник аспирантских работ ещё пахнет типографской краской! И твоя фамилия в оглавлении! В Интернете повсюду объявления о продаже моей первой книжки! Надо же! Ну, и т. п.). Приятная опустошённость после защиты диссертации (Высота взята!). Вплоть до настоящего аффекта при более серьёзном, действительно крупном достижении («Эврика!» – якобы яростно закричал Архимед, осознавший закон изменения веса тела, погружённого в жидкость. «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!» – вопил наш национальный поэт, завершив поэму «Борис Годунов». «Сегодня – я гений» – пометил в своём дневнике А.А. Блок, поставив точку в своей последней поэме «Двенадцать»).

Вспомним, как у Юлиана Семёнова в «Семнадцати мгновениях весны» шёл во вроде бы нейтральной Швейцарии на проваленную явку, на верную смерть, но сам не зная того, немецкий профессор астрономии Плейшнер, втянутый Штирлицем в Сопротивление. Шёл, любуясь архитектурой Цюриха, улыбаясь весенней погоде при невоенной тишине… В гостиничном номере его ждала начатая рукопись монографии – и это придавало его жизни смысл, удовольствие жить… Чудаковатый, но мужественный астроном – очередная удача гениального русского актёра Евгения Евстигнеева (в будущей истории кинематографа – ещё и булгаковского эталонного профессора Преображенского из «Собачьего сердца» в постановке В.В. Бортко[43]).

Психологическая отдача от успеха в науке складывается из нескольких мотивов, альтруистических и эгоистических. Их пропорция у разных типов и уровней учёности разная. Г. Селье предлагает такой их перечень:

• бескорыстная любовь к Природе и Истине;

• восхищение красотой закономерности;

• простое любопытство;

• желание приносить пользу;

• потребность в одобрении;

• ореол успеха;

• боязнь скуки.

Если рассортировать отмеченные факторы на более или менее важные, упростить ответ, то можно сказать: учёными на самом деле в первую очередь движут два тесно взаимосвязанных мотива:

• любознательность[44] и —

• тщеславие.