Этика и психология науки. Дополнительные главы курса истории и философии науки: учебное пособие

В зависимости от характера деятельности и условий окружающей среды у человека активизируются тот или иной из отмеченных типов мышления. У представителей первобытных народов их культура и экология востребует в большей степени правополушарный тип сознания. Не случайно среди них в десятки раз больше левшей, чем в индустриальных социумах (неврологически это свидетельствует о правополушарном доминировании). Охота на диких животных, постоянная угроза нападения извне, непрерывное изучение природы в поисках полезных ресурсов требуют быстрой оценки ситуации в целом и отчётливой зрительной ориентировки. В экстремальных условиях внешней среды успешнее адаптируются лица, акцентирующие правое полушарие. Здесь смутное ощущение опасности или удачи важнее последовательного перебора сенсорной информации. Всё решает быстрота реакции. Как показывает в своей работе российский философ Евгений Ярославович Режабек[65], мифомышление базируется на работе правого полушария, а специализированные типы духовности вроде науки или философии опираются прежде всего на возможности левополушарного мышления. Предполагается, что народы Востока больше налегают на возможности правого полушария, а европейцы – левого. Поэтому восточная культура более синтетична и интуитивна, а западная – рациональна, логична. Только последняя породила экспериментальное естествознание, технику и высокие технологии. Зато поплатилась медициной на уровне целого организма. Но это уже особая тема.

Итак, в условиях отсутствия науки, в нашем случае – медико-биологического естествознания, неизбежно господство знахарского врачевания. Иное дело оккультизм в индустриальном обществе. Наука и техника позволяют решать проблемы лечения болезней и охраны здоровья, не прибегая к заклинаниям. Новоявленные шаманы и колдуны, гомеопаты и «фитотерапевты», экстрасенсы и уфологи, астрологи и гадатели вроде пресловутых Джуны, Ванги, Кашпировского, Чумака, Глобы и т. п. – имя им ныне легион – это мифология в чистом виде, причём далеко не лучшего сорта. Путём знахарского внушения можно излечить не все заболевания, а только относительно лёгкие, прежде всего неврогенные. Теряя время при тяжёлой соматической патологии, пациент лишает современную медицину реальных возможностей исцелить или хотя бы облегчить его страдания. Однако наукоёмкая медицина не сулит бессмертия, не даёт стопроцентных гарантий успеха. Поэтому даже обитатели небоскрёбов да лимузинов сплошь и рядом склонны мистифицировать себя и окружающих, прибегая к платным услугам знахарей. У каждого собеседника, должно быть, наготове рассказ о чудесном исцелении знахарями пациента, которого официальная медицина признала безнадёжным. Мало кто задумывается, каков был средний возраст людей, набор их заболеваний, масштаб страданий, когда роль врачей исполняли только знахари. Интерес к «нетрадиционным», экзотическим методам врачевания сродни интересу детского ума к сказкам с хорошим концом.

Как всякий спонтанный, стихийный процесс, народную медицину невозможно ни запретить, ни искусственно стимулировать в развитии. Запрет на врачевание без диплома и требование лицензирования некоторых народных приёмов врачевания остаются на бумаге. Вопреки закону, в нашей стране множество знахарей открыто ведут приём пациентов, прикрываясь патентами предпринимателей по оказанию «услуг населению». Абсолютное большинство их клиентов – или тёмные, малограмотные, или отчаявшиеся люди; среди них преобладают женщины в возрасте менопаузы.