Этика небытия. Жизнь без смысла: самая печальная философия

Мы не знаем никакого другого мира, кроме того, который заключен в нас, как субъектах познания. Все, что мы видим, слышим, обоняем, осязаем – воспринимаем – это наш мир. У этого мира нет другого существования, кроме как в форме представления или восприятия. Его цвета, звуки, запахи, контуры, размеры – это то, каким он предстает перед нами (представляется нам). Мы не знаем, каков мир за пределами нашего субъективного восприятия – у нас нет ни малейшей возможности выйти за пределы этой субъективности. Получается, что песчинка заключает в себе целый мир! Если эта песчинка исчезнет (смерть), то исчезнет и мир как её объект, как представление. В свете этого можно сказать, что заключения песчинки о злокачественности этого мира вполне законны – ведь это её мир. Никакого другого для нее не существует. Далее. Мир, который мы воспринимаем, известен нам как мир явлений или представлений. Но то, каков (вернее, не каков, а что) этот мир есть на самом деле, не как представление, обусловленное нашим аппаратом восприятия, а в своем подлинном существе – это, по Шопенгауэру, есть воля.

Вот что говорит Шопенгауэр о «песчинке»: «Было сделано много попыток приблизить к способности понимания каждого неизмеримую величину мироздания, и в этом видели повод для назидательных размышлений, – например, об относительной малости земли и тем более человека, затем в виде контраста указывали на величие духа в этом столь малом человеке, который в состоянии обнаружить, постигнуть и даже измерить эту мировую громаду, и т. д. Все это прекрасно! Но когда я размышляю о неизмеримости мира, самым важным кажется мне то, что внутренняя сущность, проявлением которой выступает мир, – чем бы она ни была, – не может, однако, распространить и разделить свое истинное ядро в безграничном пространстве и что эта бесконечная протяженность принадлежит единственно ее явлению, сама же она всецело и нераздельно присутствует в каждой вещи природы, в каждом живом существе. Поэтому мы ничего не теряем, если останавливаем свое внимание на чем-нибудь отдельном, и истинная мудрость достигается не тем, чтобы измерить безграничный мир, что было бы еще целесообразнее, лично облететь бесконечное пространство, а тем, чтобы полностью исследовать что-нибудь отдельное, стараясь совершенно познать и понять его истинное и подлинное существо». [64, 1, с. 122]