Этика Спинозы как метафизика морали

⁶ Как мы покажем далее, некоторые исследователи философии Спинозы обнаруживают в его системе тождество логического вывода с каузальным порядком. Эту идею мы не разделяем.

⁷ Спиноза пытается найти некое среднее звено между бесконечной субстанцией и конечными модусами, прибегая к идее разного рода бесконечных модусов. Известнейший комментатор Спинозы Марсиаль Геру видит в этом факте свидетельство серьезной деформации в системе доказательств у Спинозы (Gueroul М.. Spinoza, Dieu. Aubier-Montaigne, 1968. P. 232–234).

Кроме того, в метафизике Спинозы вряд ли есть возможность говорить об «ограничении» или «определении» субстанции в процессе продуцирования ею модусов как единичных вещей. Речь идет скорее о следовании модусов из бесконечности божественной природы в каузальном и геометрическом порядке (sequi 116), о порождении их субстанцией (natura naturans в I 29 схол.) или об их производстве (продуцировании) Богом (res a Deo productae в I 24). Возможно, к логическому пониманию процесса появления единичных вещей из неопределенной первичной материи ближе всего порядок взаимодействия между модусами, обладающими необходимым и бесконечным существованием (I 22), и конечными модусами субстанции (I 28).

⁸ Иная, радикально отличная от нашей, оценка метафизики Спинозы представлена в известной книге Жиля Делёза «Спиноза и проблема выражения» (Spinoza et le probleme de l’expression. P: Minuit, 1968. P. 157–164). Делёз на материале метафизики Спинозы развивает близкую ему тему имманентности (имманентизма) (l’immanence). В ней отчетливо звучит мотив критики платонической традиции в европейской философии. С его точки зрения, имманентность предполагает равенство всех видов бытия, или представляет идею равного себе бытия. Речь идет не только о равенстве бытия в самом себе, но и том, что это бытие в равной мере представлено во всем сущем и во всех формах его проявления. Причина вещей также выступает везде как их ближайшая причина. Сущие определяются уже не в соответствии со своим местом в некой иерархии, в большей или меньшей степени отдаляющей их от первоначала, но каждое из них напрямую зависит от Бога, участвуя в бытии наравне с другими. Делёз однозначно связывает имманентность с идеей унивокальности (однозначности) бытия. По его описанию, в подобной системе превосходство причины над следствием не приводит ни к какой эминентности, то есть отделению первоначала от всех производимых им форм. Имманентность противостоит всякой эминенции причин, всякой негативной теологии, всякому принципу аналогии, всякому представлению об иерархии мира (Ibid. Р. 157). Бог является также и внутренней (имманентной) причиной всего продуцируемого им универсума.

Все эти черты имманентизма Делёз обнаруживает и в концепции Спинозы, тем более что сам Спиноза называл Бога «имманентной (immanens) причиной всех вещей» (I 18). Французский философ дает такие характеристики спинозизма: утверждение принципа имманентности; исключение всякого рода субординационизма, связанного с представлением об эманативной причине, имеющей также и характер образца. А это, по его мнению, возможно только на основании принципа унивокальности (однозначности) бытия. Бог, в его понимании, является причиной всех вещей в той же мере, в какой он оказывается причиной самого себя. Он продуцирует вещи на основании тех самых форм, какие составляют его собственную сущность. В целом вещи представляют собой модусы (состояния) божественного бытия, то есть включают в себя те же атрибуты, что составляют природу такого бытия. В этом смысле всякое сходство есть унивокация, выражающая себя посредством наличия некоторого качества, общего и для причины и для следствия. Произведенные вещи не являются подобиями первичного образца, так же как и идеи не являются их моделирующими началами. Здесь даже идея Бога не мыслится как какой-то образец, будучи сама произведенной в своем формальном выражении (ibid. Р. 164).