Читаем Этика жизни полностью

XXXIX. Кто ты, хвастающий своей праздной жизнью, самодовольно выставляющий напоказ свои блестящие, украшенные золотом экипажи, свои вышитые подушки и комфорт, при котором удобно сложить руки и спать. Оглянись наверх, вниз, обратно, вперед или вокруг себя. Заметил ли ты где-либо - только в кругу людного света - праздного героя, святого, Бога или хотя бы дьявола? Ничего подобного. На небе, на земле, в воде, под землею нет тебе подобного. Ты - изолированная фигура в мире. Только присущая людному свету в этом странном столетии и даже только полу-столетии! Есть на свете чудовище - это лентяй. Что составляет его "религию"? Что природа - это призрак, где хитрость, нищенство и воровство иногда находят хорошее содержание, что Бог - ложь, и что человек и его жизнь - ложь.

XL. Овцы по трем причинам ходят вместе: во-первых, оттого, что они любят общественность и охотно бегут вместе; во-вторых, благодаря своей трусости, потому что они боятся оставаться одни; в-третьих, потому что большинство из них, по пословице, близоруки и не умеют сами выбирать дорогу. Действительно, овцы почти ничего не видят и не заметили бы в небесном свете и в луженой жестяной посуде ничего иного, кроме невероятного блеска ослепления.

Как похожи на них во всех этих отношениях принадлежащие к человеческой породе сочлены их! И люди, как указано выше, общественны и охотно ходят стадами; во-вторых, и они трусливы и неохотно остаются одни; и в-третьих, и прежде всего, они близоруки почти до слепоты.

XLI. Но разве так мало людей-мыслителей? Да, милый читатель, очень мало думающих: в том-то и дело! Один из тысячи имеет, может быть, наклонность к мышлению. А остальные занимаются лишь пассивным мечтанием, повторением слышанного и активным фразерством. Глазами, которыми люди озираются вокруг себя, только немногие могут видеть. Таким образом, свет стал запутанной ужасной мельницей, и задача каждого человека запуталась в задачу его соседа и тянет ее с рельс, а дух слепоты, фальши и разрозненности, который правильно называют дьяволом, постоянно является среди нас и даже надеется (если бы не было оппозиции, которая благодаря Богу также присутствует) взять верх.

XLII. Как мало человек знает самого себя! Эзоповская муха сидела на колесе экипажа и кричала: "Какую я пыль подымаю!" Одетые в пурпур властелины со скипетрами и роскошными регалиями часто управляются со своими камердинерами, капризами своих жен и детей; или, в конституционных странах - статьями редакторов газет. Не говори: я то или другое, я делаю то или другое. Этого ты не знаешь: ты только знаешь название, под которым оно теперь идет.

XLIII. Неисчислимы обманы и фокусы привычки. Самый же ловкий из них, может быть, тот, который нас убеждает в том, что чудо перестает быть чудом, если только повторяется. Это способ, которым мы живем. Так как человек должен работать так же, как и удивляться. И в этом отношении привычка служит ему хорошей няней, которая ведет его к его же настоящей пользе. Но, это - нежная, глупая няня. Или, скорее, мы - фальшивые, глупые питомцы, если мы в часы покоя и дум продолжаем обманывать себя на этот счет. Смотреть ли мне с тупым хладнокровием на вещь, достойную удивления потому, что я ее видел два раза или двести раз или два миллиона раз? Ни в природе, ни в искусстве нет основания, по которому это следовало бы сделать. Если я в действительности не рабочая машина, для которой Божий дар мысли не что иное как земной дар пара для паровой машины - сила, при помощи которой можно ткать бумажные изделия и зарабатывать деньги и стоимость денег.

XLIV. Удивительно, как существа, принадлежащие к роду человеческому, закрывают глаза на самую ясную действительность и вследствие вялости, забвения и тупоумия живут очень уютно среди чудес и страшилищ. На деле же человек есть и был всегда глупым и ленивым. И гораздо более склонным чувствовать как варить пищу, чем думать и размышлять. Предубеждение, которое он будто ненавидит - его абсолютный законодатель. Привычка и лень водят его всюду за нос. Пусть два раза повторится восход солнца, сотворение мира - и это перестанет быть чудом или замечательным явлением.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное