Этикет следствия

— Завались, — нарочито грубо бросил Виктор и встал, — род баронов по крови Эзельгарра прервался на Петере. Никаких больше признанных детей, племянников и прочей родни у покойных не было. Может быть, какие-то побочные линии, полянскому забору гнездовский плетень, но они не в счет. Есть только один человек с фамилией Эзельгарр. Она даже дала клятву наследника — пусть вместе с мужем, пусть он уже мертв…

"Она даже говорила об этом с бароном — я думал, чтобы разозлить Петера, а все, похоже, намного серьезней" — Виктор, конечно, не сказал этого вслух. Не нужно кузену знать такие детали.

— Ингрид Владислава Елена Альград-Эзельгаррская, — торжественно закончил Рудольф за Виктора

— И что? Кто ее поддержит в Эзельгарре? Думаешь, местные дворяне положат к ее ногам баронскую корону?

Рудольф молча смотрел на своего кузена. В глазах плясали хитрые искорки.

— Ну ты охамел… — протянул Виктор.

Рудольф встал и прошелся по гостиной. Кивнул.

— Нас, в общей сложности, человек пятьсот — бывших. Пара сотен рыцарей, оруженосцы, сержанты и нижние чины. Мы разбросаны по всему Заозерью, но собраться не проблема. Здесь мы чужие, в Гётской Империи нас никто не ждет… впрочем, кое-кого ждут на гётской плахе. Нам нужен дом. Если ради этого нужно положить баронство к ногам его законной наследницы — мы только рады.

— Это будет крестовый поход?

— Почему нет? Эзельгарр — бывшая вотчина некроманта.

Виктор осторожно попробовал опереться на больную ногу. Подошел к камину, щелкнул ногтем по стоящей каминной полке вазе с розами.

— Интересно, вазы убирают, когда разжигают огонь? Цветы ведь завянут от жары.

— Понятия не имею, — отмахнулся Рудольф. — Плевать мне сейчас на украшение интерьеров. И не заговаривай мне зубы. Я собираюсь основать рыцарский орден и предложить наши мечи Альграду, для восстановления справедливости. С их помощью…

— Точнее, Альград с вашей помощью. Говори уже.

— Нужен ты. Кентавр Гарца, победитель зомби, ты необходим своим прежним соратникам! У нас есть шанс. Ты станешь магистром рыцарского ордена. За тобой…

— Кто финансирует создание ордена, а, братец? — перебил кузена Виктор.

Языки пламени свечей вздрогнули от сквозняка из открытой двери.

Рудольф молча смотрел на поклонившегося слугу.

— Господин фон Берген, фрайин Ингрид Альградская готова вас принять.

— Иду.

— Подумай! — Рудольф говорил без прежней торжественности, как будто не о захвате баронства, а об игре в карты, — только думай быстро, все уже закрутилось, нам нужно успеть.

Виктор ответил церемонным полупоклоном. Колено снова разболелось, и следователь (будущий магистр ордена? с ума б не сойти!) похромал следом за слугой.

Звон шпор?

Какие, к черту, шпоры? Отчеты придется строчить до утра.

Или… Наплевать на отчеты? Уволиться из стражи, стать магистром? Это вам не пятый мечник в третьем ряду, это серьезно. Орден явно будет не монашествующий, так что можно и посвататься — после полной победы.

Виктор фон Берген, барон Эзельгарра. Звучит, а? Куда лучше, чем "Малыш", как его тут в страже называют.

Не самое сложное решение в твоей жизни, а?

Виктор и Ингрид были в той самой гостиной, где — боже мой, меньше недели назад! — Виктор впервые ее увидел. Даже тонкие чашечки на столике были те же самые, с бледно-золотистым узором. Ночной ветерок шевелил легкие шторы, на камине уютно горела магическая лампа с тремя светильниками, хотелось пить горячий чай и мирно разговаривать с прекрасной дамой обо всем на свете, не ограничиваясь скучными вопросами по делу.

Ингрид, конечно, успела переодеться и умело замаскировать кровоподтек на лбу. Она не выглядела ни уставшей, и смущенной — скорее получившей какое-то очень хорошее известие. Виктор покосился на свою разрезанную штанину и мысленно плюнул. Ну, ободранный. Ничего, не на приеме. Так даже легче — ясно, кто тут благородная дама, а кто — какой-то там следователь. Хотя, конечно, если отнестись серьезно к кузену и Ордену…

А что, не такая уж и дурацкая идея. Баронство Берген ты себе не вернешь, но завоевать положение, которого лишился — вполне можешь. Не барон, но магистр. Об этом стоит подумать всерьез. Не собираешься же ты до смерти писать протоколы в гнездовской страже?

Виктор краем глаза заметил взлетевшие шторы, и резко обернулся на негромкий стук подошв.

Ингрид ахнула.

Около окна, явно после прыжка откуда-то сверху, стоял Кори. Небольшой арбалет в его руке был демонстративно направлен в сторону, но ясно — чуть что, он выстрелит мгновенно. Виктор качнулся вправо, почувствовал бедром упругий кринолин юбки Ингрид, и замер между ней и острием стрелы.

Куда пропал неуклюжий раздолбай, оруженосец барона Кроска? Где тот "нескладный хмырь", заблудившийся в трех сараях за собором? Перед следователем стоял спокойный, деловитый профессионал. Кажется, Кори даже постарел — сейчас ему на вид было лет тридцать, если не больше.

Сошлось. Все улики, все подозрения сошлись наконец-то в одном человеке. Вот ведь черт, кто ж мог подумать, что этот миляга, щенок толстолапый, незадачливый оруженосец — хладнокровный убийца, прикрывавший маньяка?