Этикет следствия

Виктор не очень понял объяснение Анны, почему сразу после некромантии ей трудно переключиться на лечение. Там было что-то про диссертацию, неоконченные эксперименты и тому подобную заумь. С умирающими, мол, срабатывает, а с просто побитыми – возможны непредсказуемые последствия.

– У нас новости, и, как обычно, странные. Горностай здесь, гоняет безопасников под зубовный скрежет их шефа. Не зря он нам выходные выписал – теперь стража снова на коне, а протектор – в большой луже.

Виктор отчетливо представил, с каким удовольствием шеф отдает приказы людям протектора, который чуть было не похоронил все расследование, и порадовался за Горностая. Хитрый шеф все правильно сделал, карту с раскрытием разыграл идеально. А что следователя сам поприветствовать не пришел, так все правильно – кому-то дохлые зубастые псины, а кому-то – почет и уважение. Нетрудно догадаться, кому-что, по знакам различия на форме.

– Пока ты разгуливал с дамой по ресторанам, – Анна ехидно усмехнулась, – парни шефа навестили епископский приход, выясняя, кто из храма воздУх украл. Дело-то о краже отдельное, на него запрет не распространялся. Церковники ничего не видели и не слышали, разве что один служка припомнил мелочь. На второй день балов, после службы, на него кинулся какой-то неуклюжий длинный хмырь, явно неместный. Как хмырь забрел к складу у пономарки – непонятно, но божился, что заблудился и просил показать дорогу. Склад у них и правда солидный, несколько сараев, они там пожертвования для неимущих хранят, прежде чем в глушь везти, – пояснила Анна. – Там же лежит утварь, которую в дальние храмы отправляют. Служка клянется, что все замки были на месте. Вот только в этих сараях заблудиться – совсем с головой надо не дружить, как в трех соснах.

– Любопытно. Нескладный хмырь… Портреты подозреваемых служке показывали?

– Показали, конечно. Побожиться служка не был готов, но нескладный хмырь очень похож на мергентского оруженосца Кори, – Анна хмыкнула, – может, и правда заблудился? Это вполне в его раздолбайском характере.

– Может быть, может быть… Что-нибудь еще?

– А как же! У нас в управе тоже все не слава Богу. И да, извини, обезболить не получится, у меня сил не хватит.

Анна срезала повязку с его колена, распорола остатки изжеванной штанины и покачала головой. Потом осторожно прикоснулась пальцами, надавила… Виктор замычал, изображая вопрос. Вообще-то ему хотелось заорать от боли, но следователь терпел.

– Что стряслось? – прошипел он сквозь зубы.

– Очередная кража, на сей раз из хранилища улик при морге. Нет у нас больше орудия убийства. Я думала еще его поизучать, что-то с ним не так было. Но теперь мы уже не узнаем, что именно.

Виктор только вздохнул. Утратить ключевую улику в деле? Да это же хана всему расследованию! Кое-как спасает то, что обвиняемый мертв, и суда не будет – но все равно, ужас.

– Кто? – взвыл он от новой боли. Анна что-то достала из кровавой каши, потом резко дернула его за голень. В колене щелкнуло.

– Понятия не имею. Сторож, как обычно, пьян до невменяемости, замок сейфа аккуратно вскрыт. Шеф, если опустить ругательства, искренне восхищался мастерством взломщика. Говорит, в Гнездовске таких нет, он бы знал.

– Вот, хм… незадача-то какая, – в последний момент Виктор остановил рвущееся «твою мать!» и еще несколько выражений, которые не стоило бы употреблять при даме.

Анна понимающе кивнула и снова пристально уставилась на его колено.

– Ногу я тебе поправлю, заживет, но придется недели две беречься. Магия – магией, а восстанавливаться организм будет сам. Так что осторожно, аккуратно, не бегать и не прыгать.

– Слушаюсь, мистрис.

– Не смешно, – очень серьезно отозвалась магичка. В ее голосе что-то натужно звенело. Слезы? Горечь?

– Прости. Я искренне тобой восхищаюсь. Одолела злого мага, спасла благородную даму и заодно непутевого напарника. Извини, что я так долго возился со скелетами. И вообще – извини.

Анна немного помолчала, не глядя на Виктора. Незаметно вздохнула и попыталась ответить весело и непринужденно – но не вышло:

– Все нормально. Ты дал мне время собраться с силами. Будь у меня хоть на капельку больше энергии… Впрочем, о чем тут говорить, откуда у меня энергия… Принципиальные чистоплюи в любом деле редко становятся профессионалами, – звон в ее голосе теперь звучал совершенно отчетливо. – Обычно ради мастерства приходится жертвовать частичкой совести… А я не могу. Вот и пришлось жертвовать тобой.

Виктор неопределенно хмыкнул. Какая ж это жертва? Прямая обязанность любого мужчины…

Анна положила ладони на его колено, прямо на раны, и следователь снова чуть не взвыл от боли. Перед глазами прокатилась уже знакомая сверкающая темнота.

Когда Виктор проморгался, он увидел в руках магички кривой зуб с коричневым налетом. Она протянула его следователю:

– Держи сувенир. Зуб любимой собачки княгини Софии. Застрял у тебя в суставе, в темноте и спешке не заметили.

Виктор двумя пальцами взял жутковатый клык. Солидная была собачка.