Этикет следствия

– Ну что, дорогие сотрудники, – медовым голосом пропел Горностай, когда они осторожно, как будто кабинет был заставлен хрустальными вазами, уселись около стола для совещаний, – поздравляю вас с закрытием дела. Выпишу вам премию, пару отгулов… Заслужили, чего уж там! И не смотрите на меня так. Доказано, что Олег из Альграда – злодейский маньяк, кошицкий паж его пытался остановить, но героически погиб. А вы, умники-красавцы, дело распутали.

– Шеф! – неожиданно громко воскликнула Анна. – Что стряслось? Ведь мы доказали…

– Ничего вы не доказали, – так же ласково продолжил Горностай, – вы, граждане хорошие, а я – вместе с вами, нарушили ворох предписаний и параграфов Уложения о страже. Один допрос мертвеца чего стоит… И гнать нас с вами за это поганой метлой. Или – не гнать, но прыти поубавить.

– Бред какой-то, – протянула магичка уже намного тише.

– Госпожа эксперт, – устало вздохнул Горностай, – вы у нас, конечно, не штатный сотрудник, но правила для всех едины. Дело закрыто.

Анна посмотрела на Виктора – беспомощно и с надеждой. При других обстоятельствах он был бы даже рад такому доверию от магички, но сейчас было не до мелкого самодовольства.

Картина складывалась неутешительная. Видимо, шефу не удалось нейтрализовать всех кротов в следственном. Кто-то сдал Протектору, а тот разыграл эту карту с мастерством старого интригана, заставив Горностая сдать всё, что они успели наработать. Закрытие дела «за смертью подозреваемого» выгодно всем. Олег – маньяк, некромант, черный маг, Альградские сюзерены – пособники преступника, соучастники серии убийств. Все их попытки возродить Альград разваливаются почти мгновенно, и баронство спокойно делят соседи. Никакой полянской автономии, никакого торгового союза с Империей. Гнездовск и Кошиц получают основную прибыль, остальные заозерцы тоже внакладе не останутся. Убийца (убийцы!) на свободе, за все отвечают Ингрид и ее брат, виновные лишь в том, что пошли наперекор устоявшейся системе отношений государств Заозерья. Князь Николай только вздохнет с облегчением. Или это его прямой приказ?

– Князь? – глухо спросил Виктор у шефа. – Или пока только протектор?

– Пока – протектор, – почти привычным голосом ответил Горностай, – но князь, я уверен, всецело одобрит. Завтра с утра в замке большое совещание в рамках «Альградского вопроса». На нем протектор и доложит все результаты. Так что дооформите протоколы. Ты, Виктор, пиши постановление о закрытии, и двигайте оба по домам. По паре выходных есть у обоих.

Анна явно собиралась ляпнуть какую-то глупость, так что Виктор не дал ей открыть рот:

– Готовы еще не все экспертизы. Опрошены не все свидетели. Дело рано закрывать, вне зависимости от того, что там наверху решили. Пока все не закончу, никакого постановления писать нельзя. У нас ведь есть еще почти сутки?

Шеф плавно протянул руку и достал карандаш из стакана на столе. Тягучим движением, медленно и нехотя, провернул его между пальцами.

– Дело мне на стол, – холодно приказал Горностай. – Я тебя отстраняю. Отгуляй выходные, проветрись. Отдохни.

Виктор молча положил пред шефом папку с бумагами. Аккуратно снял шеи ладанку со святыней и сложил на картонную обложку, зачем-то постаравшись закрыть цепочкой надпись «Дело? 723». Все слова были бессмысленны. Горностаю плевать на его мотивы и резоны, у начальства явно свои сложности. Если в интересах большой политики нужно перестать искать убийцу – значит, всё? Что ж вы так, шеф?! А как же все слова о законности, о «Служить и защищать»?

Вот ведь черт, неужели придется новую работу искать?

Ладно. Сутки еще есть. Да, это почти катастрофа, но хоть что-то можно успеть. Найти, доказать… Если сказочно повезет – взять с поличным. И плевать на всю политику. Маньяк не должен остаться безнаказанным. Не здесь. Не сейчас.

Не в моём деле.

Виктор встал по стойке смирно.

– Я могу идти? – спросил Виктор у шефа. И отчеканил тем же официальным тоном, прекрасно понимая, насколько нелепо звучат его слова:

– Неловко получится, если некромант, который по высочайше одобренной версии мирно лежит у нас в морге под магической защитой, внезапно продолжит убивать. Надо бы присмотреть.

«А если я тебе запрещу – значок на стол положишь?» – молчал шеф.

«Вы умный человек», – прямо посмотрел на него Виктор.

– Я тоже… присмотрю, – тихонько сказала Анна, вставая рядом, – все-таки трупы – мой профиль…

Горностай усмехнулся уголками губ. Виктору показалось, что он слышит треск разбивающейся жуткой маски, которой было лицо начальника.

Силин знакомым жестом крутанул в пальцах карандаш.

– Света! – громко позвал шеф, – бумажки успела оформить?

– Конечно, Василий Федорович, – впорхнувшая Светочка положила перед ним несколько листков, – сразу же!

– Уверены? Оба?

Анна и Виктор синхронно кивнули.

– Подписывайте, – Горностай придвинул к ним два одинаковых приказа, – теперь вы официально в краткосрочном отпуске. Завидую вам, отдохнёте, здоровье поправите…

Из управы они вышли вместе. Прошли немного по аллее у ратуш и присели на скамейку. Анна грустно обернулась на окна кабинета Горностая и негромко вздохнула: