Этим летом я — не я

Мистер Кеннеди протащил клетку с попугаем через отверстие в палатке и понес ее в дом. Бильбо смотрел на всех так, будто его похищали бандиты. Но как только ему налили свежей воды и положили арахисовых орешков, он успокоился.

Маргарет Трюблад позвонила тете Мэри и договорилась, что Сэм останется ночевать у подруги.

— Я сказала, что ты очень огорчена письмом от мамы, и она это поняла, — сказала миссис Трюблад. — Поскольку наш дом оказался в центре событий, то я пригласила всех Грэнтамов на завтра на барбекю. Дэниэл просто трепещет от счастья. Он любит готовить, а я нет. Кстати, Данкан Грэнтам как раз этой ночью возвращается из Манитобы. Наша встреча поможет смягчить всеобще удивление.

— Я могу переночевать в гостинице, — начал мистер Кеннеди.

— Ни в коем случае! У нас много гостевых комнат. Девочки приготовят вам постель. Нам повезло, что завтра воскресенье и никому не нужно на работу — даже Дэниэлу. Вот Мэри придется нелегко. Юмор — не самая сильная черта ее натуры.

Алекс была удивлена, что миссис Трюблад пригласила столько народу.

— Джоси и Томас захотят поиграть с собаками, — предупредила она.

— И пусть играют. Завтра щенкам исполняется семь недель. С ними уже можно играть. Обычно дети хорошо ладят с малышами.

Дэниэл Трюблад пришел как раз тогда, когда обе девочки рассказывали обо всех перипетиях, связанных с их затеей. Взрослые делали вид, что возмущаются, но все заканчивалось громким смехом.

— Думаю, именно я должна рассказать все Мэри Грэнтам, — сказала наконец миссис Трюблад. — Это же одна из самых запутанных историй, какие я когда-либо слышала! Я-то, конечно, понимаю, как все это случилось, но даже мне…

— Простите меня, пожалуйста, — сказала Сэм, облегченно вздохнув. — Я вам очень благодарна. Я так боялась, что мне самой придется все объяснять тете Мэри.

— О, не радуйся раньше времени! При этом рассказе вы будете стоять рядом со мной. Обе. Я-то расскажу, но вы должны получить по заслугам.

— Мне так совестно, что мы всех обманывали, — прозвенел голосок Алекс. — Хотя я все равно рада, что все так получилось. Сэм стала моей подругой. Ко мне вернулся папа, у меня появился дружок Бильбо. Знаете, эти попугаи живут до восьмидесяти лет.

При этих словах мистер Кеннеди очень странно посмотрел на дочь.

Сэм, наблюдавшая за ним, заметила, как у отца подруги дернулся уголок рта, но раз он ничего не сказал, то девочка не стала его ни о чем расспрашивать.

Сэм никогда не забудет выражение лиц семейства Грэнтам, когда Маргарет Трюблад на следующее утро сообщила им все новости.

— Вот так, — закончила она, улыбаясь гостям. — Выходит, что ваша Алекс — на самом деле моя Сэм, а моя Сэм будет вашей Алекс, если только мистер Кеннеди не утащит ее от всех нас.

Бетани попятилась с таким выражением лица, будто услышала, что Сэм — шпион. Кеннет изо всех сил старался не расхохотаться. Джоси все задавала и задавала вопросы, но никто не обращал на нее внимания. Томас тихонько посмеивался. А Мэри Грэнтам все повторяла:

— Но твоя мама, Алекс, твоя бедная мама!

Сэм чувствовала себя настолько виноватой, что у нее не было сил возражать.

— Я — Сэм, — наконец сказала она. — Я — Саманта Скотт. У меня нет мамы.

Мэри Грэнтам совсем запуталась и выглядела такой же растерянный, как и Джоси.

— Мама Сэм умерла, когда та была еще ребенком, — очень медленно стала объяснять миссис Трюблад, словно девочка осознала смысл своих слов. — Алекс живет с мамой и отчимом, которые решили переехать в Австралию. Если ее отцу удастся уговорить маму, то Алекс поедет туда лишь на короткое время, чтобы навестить их. Несколько последних лет Алекс жила с мамой и теперь ее отец считает, что настала его очередь заняться воспитанием дочери.

— А почему вы с самого начала не оформили опекунство на себя? — немного грубовато спросил Данкан Грэнтам. По его тону было понятно, что он жалеет свою жену и сердится на девочек, которые ее обманывали.

Джонатан Кеннеди покраснел и встал, но Маргарет Трюблад махнула ему рукой, чтобы он сел на место.

— В то время у него не было хорошей работы. А теперь есть. Он — художник и недавно начал преподавать в колледже и в институте. По закону Зелда должна была сообщать ему о любых передвижениях семьи. Но она не удосужилась этого сделать.

— Никак не могу понять, — тихо сказала Мэри Грэнтам. — Выходит, Алекс — на самом деле Сэм?

— Ну, мама… — сказала Бетани, но в голосе ее не прозвучало обычного нетерпения. Похоже, она понимала, что чувствует ее мама. Маму предали, ей лгали, над ней подшутили.

И тут в одно мгновение Сэм все исправила.

— Я просто хотела поездить на лошади, — грустно сказала она. — У меня никогда не было такой возможности. Сколько помню себя, я всегда любила лошадей.

И, как после взмаха волшебной палочкой, с лица Бетани исчезла презрительная гримаса, а тетя Мэри улыбнулась всепрощающей улыбкой Саманте Скотт, наезднице.

— Я как раз вчера думала, как обидно тебя отпускать домой. Ты делаешь такие успехи в верховой езде, что мы могли бы показать тебя в Фергюс-Фолл.