Этюд в багровых штанах

— Повторяю: куриный салат, бутерброд с бужениной, если она свежая. Сто грамм красного сухого и счет. — Не дожидаясь юриста, я прошла к свободному столику, усевшись так, чтобы была видна входная дверь. Правило, которое неукоснительно соблюдаю со времен первого замужества. Женщина должна видеть, кто заходит в зал и периодически продумывать пути отступления. На всякий случай.

Синицыну проявленная инициатива не понравилась: плюхнувшись на неудобный стульчик лицом ко мне и попой к залу, он отхлебнул немного алкогольной «кровавости» и заявил:

— Терпеть не могу самостоятельных женщин.

— А терпеть не могу инфантильных мужчин.

Обменявшись мнениями по поводу основных гендерных характеристик, мы помолчали. Адвокат кинул еще один пробный шар:

— А что вечером делаешь?

— Ты у всех новых сотрудников об этом спрашиваешь?

— Только у одиноких и симпатичных. Навел справки.

— По поводу симпатичной или одинокой?

— И того, и другого.

— Давно здесь работаешь?

— Вечность. И еще один день. Скучно — сил нет. Одно и то же: утром в суде, вечером в офисе на совещании, утром опять в суде. Планида у меня. Что ли такая, по судам бегать?!

— Скорее, профессия. Я слышала, что ты решаешь и трудовые конфликты…

— Ты о случае с Ленкой Зотовой? — сморщился юрист. — История была, закачаешься. Представляешь, пришла в контору, ничего не знает, не умеет, кроме того, как ляжками трясти. Мы ее обучили всему, что знали сами. Так сказать, вывели в люди. Познакомили с хорошими людьми. В общем, пригрели змею на груди.

— То есть?

— Шантажировать начала. Дескать, мы склоняли ее к развратным действиям. Больше всего, конечно, мне досталось. На всех углах кричала, что я принуждал ее к сексуальным извращениям. Идиотка! Чуть не убил ее тогда. — Он осекся. — Это я в переносном смысле слова. — А когда со мной дело не выгорело, она на шефа переключилась. Святой человек! Иногда я думаю, что Газета вообще не в курсе, каким образом появился на свет. Он даже когда короткую юбку на женщине видит, тут же краснеет. И вдруг — развратные действия.

— А Тамара Петровна говорила…

— Тамара Петровна — старая перечница, каких свет ни видывал. Ее хлебом не корми, дай кого-нибудь в аморальном поведении обвинить. Ты бы слышала, как она на Динку напустилась однажды. Та в прозрачной блузке на работу пришла. Скандал получился невероятный. После этого Газета и решил обрядить всех в дурацкие корпоративные костюмчики. Спасибо, что хоть комбинезоны на нас не нацепил. Но я на него не в обиде. Представляешь, Ленка ему даже домой звонила, с женой разговаривала и угрожала!

— Может, было за что?

— За хорошую зарплату! Ей, видите ли, не понравилось, что по долгу службы пришлось сопровождать клиентов в довольно специфические места. А служебную инструкцию кто подписывал? Подмахнула, не читая. А там черным по белому написано: сопровождение клиентов на светские мероприятия. Подчеркиваю: сопровождение, а не интим. То, что она под клиентов ложилась, ее личное дело.

— До суда, помнится, дело так не дошло…

— Придушили девушку, — бокал с «Мери» почти что опустел, и язык юриста начал заплетаться. Во, мужики нынче пошли — стакана не держат.

— А тебе Лена нравилась?

— Кто, эта шлюха? — Синицын театрально скривился. — Я других девушек люблю, таких, как ты. Которые сами за себя платят.

Поняв намек, я расплатилась за оба счета. Напоследок Синицын подмигнул:

— Насчет вечера подумай, я мужчина с огоньком.

Веселенькая у меня работка, ничего не скажешь. В глаза говорят одно, за спиной — совсем иное. Поди разберись, где правда, где ложь.

На лестнице я столкнулась с Газетой:

— Стефания Андреевна? Вы уже вышли на работу?

— Да, Роман Григорьевич.

— Похвально. Слышал, что вас интересуют дела давно минувших дней… Вы задаете слишком много вопросов. Не нужно забивать свою хорошенькую головку тем, что вас совершенно не касается. И тогда все будет хорошо. Счастье, Стефания Андреевна, в незнании. Займитесь-ка лучше спецпроектами.

Он ушел, а я осталась. Покурить и подумать. Спецпроекты меня не интересовали, на данном этапе волновал совсем иной вопрос: откуда Газета узнал, что я провожу собственное расследование? Кто ему сказал: Копытин, Корнилов, Федотов или Синицын?! А, может, вездесущая Юлица настучала? Одно понятно: надо быть чуть осторожнее, слухи здесь распространяются быстрее, чем вирусная инфекция. Со скоростью звука.

Рабочий день катился к лузе вечера. Партия складывалась так, что я не жаловалась. За минувший день я умудрилась переговорить со всеми подозреваемыми, отмеченными в досье Анны. Копытин вызвал у меня стойкую неприязнь: терпеть не могу лицемеров и особенно тех, кто разглагольствует о пагубности человеческих страстей. Кто без греха, пусть первым бросит камень. Что-то мне подсказывало: Копытин, дай ему волю, забросает кирпичам любого, кто к нему приблизится. Особенно, если этот любой будет в мини-юбке. И ведь соврет. Грехов у него, думается, не меньше, чем у меня. Давно заметила, что сторонников аскетического психоанализа как притягательного учения у нас в стране много, особенно в среде извращенцев и импотентов.