Этюд в черных тонах

Я заглянула за спинку и в полутьме увидела его очертания: левая рука поднята, правая согнута в локте и стремительно движется над левой, туда-сюда. Глаза мистера Икс были прикрыты, но приступ лихорадочной активности завладел всем его существом: даже в темноте я различала вздувшуюся вену, ползущую по лбу, словно раздувшаяся от крови пиявка.

– Боже мой, сэр! – взвизгнула я.

Я обхватила его голову, пытаясь заставить открыть рот, чтобы он не прокусил себе язык, – именно так обыкновенно и поступают, оказывая первую помощь при конвульсиях. Не совсем обыкновенными были последствия: конвульсии тотчас же прекратились, мистер Икс нахмурил брови и посмотрел на меня:

– Мисс Мак-Кари, вы не могли бы позволить мне продолжить игру на скрипке?

– На… скрипке?

– В это время я обычно играю на скрипке.

– Приношу извинения…

– Извинения приняты. Пожалуйста, разрешите мне продолжить…

Должна сказать, пускай и с сожалением (теперь, когда я выяснила, чем он занимается или, по крайней мере, чем он, как ему кажется, занимается), что его движения были ужасны. Я никогда не видела вблизи игру профессионального скрипача, но готова поклясться, что таких дрыганий они не производят. И все-таки… в этих движениях или в сосредоточенном выражении лица было что-то, заставившее меня созерцать его игру куда дольше, чем того требовал здравый смысл.

Никогда прежде моим вниманием настолько не завладевала тишина.

В конце концов я покинула комнату на цыпочках, как будто чтобы не мешать артисту во время концерта.

В холле я встретилась с Сьюзи Тренч и с улыбкой заметила:

– Это скрипка.

– Что?

– Сьюзан, то, на чем он якобы играет, – не флейта. Это скрипка.

Теперь я чувствовала себя гораздо лучше. Мистер Икс совершенно безумен. А я – его медсестра.

8

Оставался еще каверзный вопрос, как он прознал про мои дела с Робертом, но я была уверена, что рано или поздно разберусь и с ним.

И вот еще что пришло мне в голову.

Доктор Понсонби сказал мне: «Ведите себя осмотрительно». Мистер Уидон и мои товарки впадали в беспокойство. Миссис Мюррей назвала его «колдуном»…

А что, если они боятся этой его загадочной способности? Я сталкивалась с подобным в Эшертоне: больные, которые умеют совершать в уме сложные математические вычисления или наизусть цитируют целые страницы из Библии… От этого они не становились менее сумасшедшими, но меня все-таки бросало в дрожь. А что, если и мистер Икс из таких? Доктор Корридж утверждал, что чудесные способности возникают вследствие «необычного фронтально-френологического развития», – не знаю, как вас, но меня это объяснение оставляло ровно на том же месте.

Как бы то ни было, я его медсестра. Мой долг – заботиться о нем, а не понимать.

Вечером после ужина я вернулась к моему пансионеру, чтобы дать ему лауданум (Понсонби прописал ему несколько капель перед сном, вскоре я узнала, что он прописывает лауданум почти всем) и приготовить постель.

Я даже не подозревала, что рискую жизнью.

Ночью в комнате, по крайней мере, горела лампа на каминной полке. Свет был совсем тусклый, но при нем можно было передвигаться, не опасаясь переломать кости о какой-нибудь выступ. Поставив лекарство на ночной столик, я направилась к окну и быстро раздвинула шторы. Я была готова к схватке с чудовищем – не из храбрости, а из милосердия: больным являлся он. А я должна о нем заботиться.

– Доктор вызовет офтальмолога, он осмотрит ваш глаз, – сообщила я. – А я чуть-чуть приоткрою окно. Здесь необходимо проветрить.

Ответа дожидаться я не стала, сразу взялась за шпингалет, при этом приговаривая:

– Шум моря успокаивает, он поможет вам…

– Осторожнее, – раздалось у меня за спиной.

– Мне все равно, что вы будете говорить, сэр.

– Осторожнее, мисс Мак-Кари.

– Но поче?..

В этот миг я повернула шпингалет. Движение мое было резким, потому что механизм как будто заело, и если бы я не отвела лицо, чтобы расслышать голосок мистера Икс, то сейчас я бы вам об этом не рассказывала: язычок шпингалета, вставленный в паз, развернулся ко мне острой вытянутой полоской, похожей на лезвие ножа. Я отскочила назад, обозлившись больше, чем напугавшись.

Несчастные случаи поджидают нас в самых непредвиденных местах.

– Какой идиот приделал сюда эту штуковину?! – закричала я, не помня себя.

– Быть может, тот же самый, кто подумал, что окна в доме для душевнобольных не должны открываться с легкостью, – пояснил голос у меня за спиной. – Хотя инженерное решение, безусловно, не самое лучшее.

Да, это было объяснение. Сумасшедшие порой рассуждают с поразительной ясностью. Я оставила окно приоткрытым, морской воздух меня успокаивал. Мое любимое портсмутское море. Тихий плеск волн долетал из-за деревьев, сумерки были усеяны огнями кораблей. Утренний ливень подарил вечеру свежесть. Как может этот несчастный жить взаперти, отказывая себе в таких удовольствиях?

Я как раз собиралась постелить постель, когда снова услышала голосок за спиной:

– Вы обращаетесь со мной подчеркнуто нелюбезно, мисс Мак-Кари. «Спасибо» – вещь необязательная, однако желательная. Я только что спас вас от Шпингалета-убийцы.