Этюд в черных тонах

— В свои девять лет она играет потрясающе, — признала Сьюзи. — Она танцует с Элмером Хатчинсом, одетая только в красные носочки. Вы же помните, как при этом крутятся ее косички!

Еще одна пикантная пауза.

— Кто такой Элмер Хатчинс? — спросила я.

— Любимый попрошайка всей портсмутской детворы, — ответила Сьюзи.

— Говорят, он больше не пьет, — заметила Нелли Уоррингтон, допивая вторую чашку чая.

— А я вот не доверяю пьянчужкам, даже когда они трезвые, — высказалась Мэри Брэддок. — Они только и делают, что ищут неприятностей. Вот ведь что сталось с Эдвином и с тем Сахарным Человеком, который его убил…

— Ну, такое не каждый день случается, мисс Брэддок, — возразила Сьюзи.

— Достаточно часто, чтобы мне не нравились пьянчуги, — отрезала Брэддок, чья начальственная манера, как я позже убедилась, состояла в том, чтобы заканчивать все споры, оставляя последнее слово за собой.

На сей раз это ей не удалось, потому что мечтательная Джейн Уимпол не удержалась и добавила:

— Элмер совсем другой. Дети его обожают. К тому же, мисс Брэддок, мне рассказывали, что убийца Эдвина, прежде чем стать Сахарным Человеком, сидел в тюрьме Анкор-Гейт за ограбление…

Ответом ей было всеобщее негодование. Нелли Уоррингтон взялась ввести меня в курс последних событий: речь шла о городском бродяге Эдвине Ноггсе, который играл в «Жертвенной Люси», любимой мелодраме Гетти. А потом, неделю назад, его тело нашли рыбаки с нового причала Саут-Парейд, это случилось на пляже у Восточных бараков. Известно же, рассказывала Нелли, что Эдвин и бывший заключенный по имени Гарри Хискок, после тюрьмы работавший Сахарным Человеком, за несколько дней до того устроили при свидетелях поножовщину, и теперь в полиции убеждены, что именно Хискок убил Ноггса.

— Хискок повсюду кричал, что Эдвин украл у него роль в театре «Милосердие», что при приюте Святой Марии, — объясняла Нелли. — Иметь хоть какую-то роль в «Милосердии» для этих людей очень важно… Ведь чтобы не умереть с голоду, Хискоку приходилось подрабатывать Сахарным Человеком!

Я спрятала брезгливую гримасу. Сахарные Люди вошли в моду и в Лондоне. Это было самое омерзительное и низкопробное уличное развлечение, за гранью всякой морали: мужчины и женщины обмазывают тело липким сахаром и бегают по ночным проулкам со связкой ложек на длинной цепи, висящей на шее. Это позвякивание сделалось уже привычным. За одно пенни ты можешь отведать сахарку, а за несколько — наесться до отвала, соскребая слои ложкой с кожи. Оголение Сахарного Человека сделалось любимой забавой детей из благородных семейств.

— Мне говорили, что после той драки мальчишки лизали сахар, сочившийся из ран Хискока, — прошептала Нелли, и мы содрогнулись от отвращения.

— Определенно, Эдвина убил этот бывший сиделец, — постановила старшая медсестра.

И все признали ее правоту. Миссис Мюррей, покончившая со своими тарелками и с остатками чужой еды, попросила себе пирожных.

Я поняла, что момент подходящий. Кашлянула, а потом сказала:

— Я вот о чем хотела бы спросить. Меня прикрепили к некоему… «мистеру Икс». Что вы о нем думаете?

Над столом повисла тишина.

— Да мы уже знаем, доченька, нам так тебя жалко, — посочувствовала Нелли Уоррингтон.

— Наша вновь прибывшая скоро станет вновь замененной, — предсказала старшая сестра.

— Лучше бы ты осталась, ты мне нравишься, — поддержала меня Сьюзи Тренч.

— Я к нему даже близко не подойду, — заявила Нелли Уоррингтон.

Пришлось вмешаться и сердобольной Джейн Уимпол:

— Давайте все же не будем запугивать бедняжку…

— Бетти Гарфилд — та, что ухаживала за ним до тебя, плакала каждый день, — вздохнула Сьюзан.

— Этот тип свел Бетти с ума, — заметила сестра Брэддок, ни к кому не обращаясь.

Нелли прошептала, как будто сестры договорились сообщить мне страшную тайну:

— Бетти говорила, что иногда, по ночам, из комнаты мистера Икс доносятся разные голоса.

— А ты их что, сама слышала? — спросила Брэддок. Нелли покачала головой. И тогда старшая сестра повторила: — Я вам уже сказала: он свел Бетти с ума.

Положение спасла Сьюзан Тренч:

— Ах, боже мой, Энни, он тебе уже делал… ну это… с флейтой? — спросила она.

— С какой флейтой?

Все рассмеялись, и Сьюзи вместе со всеми. В отблесках лампы трепетали белые нагруднички. Но это был нервный смех, с нотками страха. И он резко оборвался от окрика миссис Мюррей:

— Девушки, девушки! Вам кажется, что вы знаете, когда вы ничего не знаете, а то, чего вы не знаете, — выдумываете! Этот человек… ужасен! Я видела его в день появления в Кларендоне и сразу же предупредила Понсонби: не доверяй ему, сказала я, он не сумасшедший. Этот человек… он колдун. А может, и похуже того. Сильно хуже.

— Ах, пожалуйста, миссис Мюррей… Вы с ним даже… не работали…