Этюд в серых тонах для двоих (СИ)

— Он сам приходил лишь один или два раза, а вот его призраки очень долго. Почти целый год прятались от других духов, пока наблюдали за ним, как в самом доме, так и в других местах, в которых он часто бывал. Просто делали это не стоя на земле, как мы, а сверху, — задрав палец вверх, она указала им на небо и крону дерева, у которого мы разговаривали. — С деревьев, крыш… Со всего, что не бросается в глаза другим призракам и тем, кто их может видеть. Такие странные со своими цепями, в страшной одинаковой одежде. Грязные и скорее всего, вонючие. Хотя мы не пахнем, как вы знаете, но пятна и нечистоты не могут благоухать цветами.

— Знаю. Параметр запаха остается у тела, а души… Они чисты, если сам человек не был преступником. Если у них не было противного запаха, значит, они не убийцы. Воры и мошенники. Сколько всего таких призраков ты видела?

— Пять или даже шесть, не знаю точно. Издали парочка из них очень похожи внешне. И я могу и ошибаться, утверждая точно. Простите.

— За что, Момо, ты просишь прощение? Сегодня ты рассказала нам столько нового и особенного, о чем мы даже не догадывались, работая в команде. Ты замечательно поработала, собирая информацию и оставаясь незамеченной. У тебя настоящий талант к слежке на расстоянии.

— Не думаю, что меня не замечали, — тяжко вздохнув, созналась девочка-призрак. — Просто они не прогоняли меня, даже когда видели. Как будто жалели. Меня все взрослые жалеют, потому что я умерла, так и не начав жить, по их мнению. Помочь они уже не могут, но и относиться иначе тоже.

Я понимала душевные порывы тех, кто видел Момо и с первого взгляда проникался сочувствием к белокурой малышке в костюмчике, состоящем из шортиков, гетр и блузы с высоким воротом. С туфельками на устойчивом каблучке с плетеными застежками, украшенными вышивкой из вьюна с розами. Дорогая работа, значит, и семья у нее была не простая по меркам того времени.

Однако, меня заинтересовали подобранные Момо слова. Именно на них я и заострила внимание, а не на ее попытках вызвать сочувствие. Не думаю, что она страдает, живя столько лет в качестве призрака.

— Ты сказала, что не прогоняли тебя. Значит, других призраков его подчиненные духи прогоняли со своего пути?

— Да! Кажется, они делают это нарочно, испуская какие-то волны. Может, не они сами, а их страшные цепи, что висят на их шеях. От них и правда, веет холодом, болью и обреченностью. Если бы я не боялась, что меня накажут, если найдут, то тоже убегала каждый раз, как видела их.

— Они настолько страшные?

— Просто жуткие! Как посмотрят своими глазами на худых лицах, сердце в пятки уходит! Хоть оно у нас и не бьется, страшно просто ужас, — эмоционально поделилась со мной девочка, обняв себя за плечи руками.

Сейчас она и правда, делилась сокровенным, и теперь я могла ее пожалеть, зная, что слова будут к месту и ко времени.

— Как же тебе было страшно, малышка. Все прошло, и они вряд ли придут к тому дому снова, потревожив тебя. Но ты и сама справилась, молодец. Такую смелую девочку еще поискать придется.

— Да! А еще тот слабый мужик с хвостиком носит на руках много колец. Как леди, что наряжается, не зная меры. На каждом втором пальце по кольцу! А когда он зарывал тело того жильца в его же саду, у него появилось еще одно! Зачем же так сильно украшать себя?

— Не знаю, Момо. У таких продуманных типов, как он, каждая вещь должна быть со смыслом. И кольца, и призраки, и даже его слежка должны иметь практический смысл. Не волнуйся, однажды я найду ответ на твой вопрос. Теперь, когда ты столько всего нам рассказала, наше расследование сдвинется с мертвой точки. Нам не хватало фактов, которыми ты сегодня поделилась. Пусть не завтра сдвинется, но уже гораздо быстрее.

— Вы поймаете его и освободите призраков, ведь правда? — спросила Момо, сделав ко мне еще один шаг.

Пришлось остановить качели полностью, чтобы не задевать ее призрачные ноги. Пусть она ничего и не почувствует, выглядит это как неуважение.

— Мы будем очень стараться, Момо. Честное слово, будем.

— Хорошо. Я буду ждать слухов и сплетен, что он, наконец, пойман, а его слуги-призраки свободны, — совсем серьезно, несмотря на юный возраст, произнесла она, смотря на меня далеко не как десятилетка.

— Знаешь, я понимаю, что ты, возможно, устала и прошло много времени. Но, может быть, ты сможешь нарисовать лица призраков?

— Нет, я плохо рисую. Вы никого не найдете по моим каракулям.

— Но Момо очень наблюдательная, и она может показать мне и папе, как выглядели они, указав на очень похожих людей и призраков. Мы соединим их черты в единые портреты и потом вы сможете искать по таким картинкам в ваших базах пропавших. Это ведь так делается? — влез Максимо, выдав невероятно дельное предложение, хоть и грозившее ему и его отцу разоблачением.

Пусть и лишь на тот случай, если преступник наблюдает за мной и моими жильцами.