Этюды для левой руки (сборник)

– Стихи Доризо! Знаю-знаю. Давай, пой!

– «Давно не бывал я…» Ой, мотив не помню. Щас. «Давно не бывал я…» Ну, не помню я мотив! Ну что уже теперь мне?! Ну не помню я! Не помню!

– Н-да… Видно, и правда тебе не место этим утром на Дне города Донецка в вашем городе Донецке, раз ты такую песню не знаешь! – хихикаю я.

– Можно подумать, ты хоть одну песню о своем городе знаешь…

– Чтэ-э-э-э?! – взвыла я возмущенно. – Да я знаешь сколько песен знаю?! И «Гуцулку Ксэню», и «Маричку», и «Дай ня, мамцю, дай ня…» Хочешь, спою? Хочешь?! – И, не дожидаясь его согласия, я торопливо заголосила:

Коломыя – не помыя,
Коломыя – мисто.
В Коломыи дивчаточка
Як грэчанэ тисто!..

И вот эту знаю:

У Карпатах снигы впалы,
Робит, тато, саны,
Выдавайтэ мэнэ замиж
За мого Ивана.

И вот эту еще (ох и разошлась же я!):

Вьеться наче стричка
Нэпокирна ричка,
Тулыться блызэнько
До пиднижжя гир.
А на тому боци
Там жывэ Маричка…

Я пела и пела, чтоб доказать. Я пела все громче и даже стала притоптывать, пританцовывать и отбивать свободной рукой ритм по столу. И Севка обиженно бросил трубку.

А в это время (как потом выяснилось) все Севкины домашние – мама, папа, брат, жена брата, дети брата, Севкина подруга – уже давно оторвались от своих дел и прислушивались к нашему с Севкой телефонному разговору, неодобрительно покачивая головами.

– Как ты мог?! – гневно спрашивает Севина мама, вытирая влажные руки кухонным полотенцем.

– Как ты мог?! – вторит Севин папа.

– Ты же живешь в этом городе… – Это Севина мама.

– …И ты не помнишь нашей народной национальной песни «Давно не бывал я в Донбассе» на музыку Богословского, стихи Доризо?! – негодует Севин папа.

– Тебе звонит эта! Из Черновиц! Эта! С Западной Украины… – Севина мама неопределенно помахивает полотенцем в ту сторону, где, по ее мнению, должны находиться город Черновцы и я. – …И ты даже не можешь дать достойный отпор этой… этой… этой…

– Этой бандеровке! – подхватывает знамя Севкин папа. – Этой западэнке! – Севин папа возмущенно пожимает плечами и обреченно машет рукой, наконец осознав, что в Севином патриотическом воспитании есть невосполнимые пробелы.

– …И ты не можешь дать отпор, – голос мамы крепнет, – и хоть немного в кои веки похвалиться своим краем! Нет, ты – не патриот! – выносит она вердикт. – Ты – ничтожный космополит!

– Ты в этом городе вырос! – Папа, убежденно.

– Ты здесь бесплатно родился! – Мама, не очень уверенно.

– Ты здесь бесплатно учился! – С легким сомнением папа.

– Ты здесь бесплатно работал! – Мама и папа, не колеблясь и хором.

– Звони! – Севкин папа разгневан не на шутку. – Звони ей! Сейчас мы ей покажем! Сейчас!

– Куда? Что? Зачем? – Севка, испуганно.

– Звони давай в Черновцы! – Севкин папа решительно снимает трубку телефона.

– Звони ей, этой националистке! – требует справедливости Севкина мама. – Звони! Давай, звони! Де-ти!!! Все ко мне! Гриша! Юля! Наташа! Миша! Все идите сюда! Позовите тетю Любу и дядю Женю из соседней квартиры. Все пойте сюда, в телефон, когда я махну вот так! Поняли? Если этот не может, так давайте мы! Сейчас мы ей покажем, этой! Мы покажем ей День города!

У меня зазвонил телефон. В это время Севкина мама на том конце провода махнула полотенцем. И из моей трубки зазвучал, загремел слаженный хор. Пели с истинным чувством:

Давно не бывал я в Донбассе,
Тянуло в родные края,
Туда, где доныне осталась в запасе
Шахтерская юность моя.
Осталась она неизменной,
Хотя от меня вдалеке.
Там девочка Галя живет непременно
В рабочем своем городке,
В шахтерском своем городке…

И тут во мне то ли древний местный инстинкт взыграл, то ли имя «Галя» меня подтолкнуло, заорала:

Галю моя, Галю,
Дай воды напыться!
Ты така хороша —
Дай хочь подывыться…

– Ах, так! – это уже вскричал Сева. И махнул рукой:

Спят курганы темные, солнцем опаленные,
И туманы белые ходят чередой.
Через рощи шумные и поля зеленые
Вышел в степь донецкую парень молодой…

И тут ко мне присоединились уже мои папа с мамой и даже дети, потому что я включила спикерфон:

Чэрвону руту нэ шукай вэчорамы,
Ты у мэнэ едына, тилькы ты, повир…

На что вдруг сам Сева, причем довольно правильно, затянул:

Это было в Краснодоне,
В грозном зареве войны…

И хор за ним грянул:

…Комсомольское подполье
Поднялось за честь страны!..