Этюды к портретам

Пишущему эти строки посчастливилось несколько раз увидеть Маяковского в редакции «Красного перца» летом 1923 года. Редакция занимала большую комнату в подвальном этаже дома на углу улиц Пушкина и Немировича- Данченко (тогда это были Б. Дмитровка и Глинищевский переулок). В соседнем доме помещалось издательство газеты «Рабочая Москва», в систему которого и входил «Красный перец».

Очевидно, прежде в этом помещении было какое-то торговое предприятие. Довольно крутая лестница вела прямо с улицы в редакцию. В окна видны были ноги пешеходов. Но свету было достаточно.

Сотрудники журнала — литераторы и художники, — как по нескольку часов в день толкались в редакции. сатирических изданиях, как и в газетах, в этом есть практическая надобность: иной раз необходимо сейчас же при подпись к рисунку, заполнить пустое место на по образовавшееся оттого, что слетел какой-то матери Часто художникам приходится срочно рисовать новый для тех же целей. Но, конечно, помимо этих дело поводов у нас были и менее серьезные поводы задерживаться в редакции: тут было всегда весело. Для того придумать значительное количество шуток, потреб самому журналу, всегда острят гораздо больше, нужно для еженедельника. эта атмосфера весе острой товарищеской полемики была приятна всем

И вот достаточно часто в подвале «Перца» появлялся

Маяковский. Когда его огромная фигура возникала на верхних ступеньках лестницы, это сразу же производило впечатление на всех присутствующих. Тому было две причины.

Во-первых, Маяковский был знаменитый поэт, огромное дарование которого принуждены были признавать даже его враги. А у нас в редакции таких и не было. Все мы — молодые литераторы и художники — почитатели Маяковского, и всем нам было очень лестно, что замечательный поэт является нашим товарищем по журналу. Добавьте к этому непосредственное влияние на собеседников могучей личности Маяковского, его остроумия и чуткости, его доброжелательности к людям, которая могла смениться на острое презрение и пренебрежение, если находившийся рядом человек был того достоин…

А во-вторых, для беседы, для тех шуток и полемики, которым мы предавались, Маяковский был взыскательным арбитром. Он и сам любил остроумную беседу, охотно принимал в ней участие. Но, разумеется, уровень остроумия великого поэта не всегда был доступен другим. И потому в присутствии Маяковского вся наша братия как бы подтягивалась. Оглядка на Маяковского очень украшала наши «схватки».

И сегодня еще я могу явственно представить себе Владимира Владимировича сидящим на стуле в редакции «Красного перца». Кепка или шляпа сдвинута на затылок. Во рту прыгает неизменная папироса. Между широко раздвинутыми ногами помещается трость, о которую сидящий поэт упирается обеими руками. Выразительные черные глаза двигаются, оглядывая того из полемистов, который говорит в данный момент. В выражении лица-равнодушие. Кажется, что его не очень интересует, о чем говорят окружающие.

А мы стараемся из последних сил. Только по форме говорим мы друг с другом. По существу вся беседа ведется теперь ради одного слушателя — Маяковского.

Но вот кому-то удалось воистину хорошо сострить. Сейчас же у Владимира Владимировича появляется добрая и веселая улыбка. Поэт радуется с неожиданным оживлением. От величественного равнодушия не осталось и следа. Маяковский, вступив в беседу, сам острит и поддерживает автора удачной шутки.

Обратное явление: произнесена неудачная острота. Решительное осуждение можно прочитать на лице Маяковского. А иной раз и в этом случае поэт вступает в разговор. Его реплики просто убийственны для провинившегося товарища. А полемизировать с Маяковским невозможно: он одолеет в три-четыре фразы, и только лишний раз осрамишь если затеешь с ним спор. Еще бы! С его-то дарованием, его техникой, приобретенной на многочисленных выступлениях, с его голосовыми и мимическими данными, с его авторитетом…

Но вот начинается так называемое «темное совещание»^[2]. В сатирических журналах давно уже поставлено на рациональные рельсы изыскание тем для карикатур, которые должны украсить будущие номера. Таких тем надо много (не менее 20 на каждый номер). Они должны охватить ряд определенных и значительных явлений жизни. Не всегда сразу удается найти форму рисунка, выражающую нужную нам мысль. Следовательно, такие встречи для обсуждения тем носят систематический характер.

На заседаниях присутствуют наши художники и многие литераторы, но далеко не все. Некоторые фельетонисты с именами полагают мелким для себя делом давать анонимные подписи к рисункам. А Маяковский приносил в «Перец» десятки сюжетов для карикатур и плакатов, сделанных со всеми достоинствами его дарования: темпераментные, выразительные, неожиданные и остроумные замыслы. Не забудем, что за его спиною была работа в «Окнах РОСТА».