Этюды о моде и стиле

Начавшаяся война совершенно отодвинула мужскую моду на задний план. Военная форма заменила многим мужчинам костюмы. В тылу стеганый черный ватник пришел на смену пальто. Издававшийся, как было уже упомянуто, в годы войны небольшой журнал «Модели сезона» уделял мужской моде несколько страниц. Изменение силуэта военного времени более всего касалось расширения и утяжеления формы пиджаков, еще большего увеличения размера подкладных ватных плечиков. Хлястик на спине оставался отличительной чертой мужского силуэта.

Завершение войны, ознаменованное началом влияния трофейных мод на гардероб советского мужчины, позволило носить заграничные наручные часы, новые формы шляп, пальто, трикотажные и спортивные вещи, новое белье.

Поколение 1940-х годов восхищалось красотой и элегантностью московских актеров театра и кино, ставших примерами для подражания. Такими артистами были Андрей Абрикосов, Борис Ливанов, Василий Кадочников, Владимир Дружников, Владимир Зельдин, Николай Черкасов, Владлен Давыдов, Евгений Самойлов, Марк Бернес, Николай Дорохин и другие.

По воспоминаниям поэта Евгения Рейна, многие молодые люди заказывали себе в послевоенное время бостоновые или шевиотовые френчи, стараясь подражать Сталину и Маленкову. Одновременно с этим в мужской моде все больше чувствовались «блатные» тенденции, связанные с жаргоном, песнями, манерой поведения, сложившейся внутри лагерных зон. ГУЛАГ не только уничтожил и исковеркал миллионы человеческих жизней, но и значительно снизил общую культуру в стране, в том числе и культуру одежды.

В 1948 году в Советском Союзе началась «борьба с космополитизмом». Эта кампания была направлена против евреев-интеллигентов в связи с планами Сталина вывезти всех евреев в Сибирь; заодно была предпринята попытка покончить и с какими-либо проявлениями интереса к иностранному. Естественно, и мир моды, подверженный западному влиянию, стал также целью массированной критики.

Главным предметом недовольства блюстителей общественной нравственности в Москве послевоенного времени стали молодые модники, получившие прозвище «стиляги». Словечко это было пущено в оборот главным редактором журнала «Крокодил» Юрием Беляевым в 1949 году в фельетоне «Стиляга». Это слово заменило бытовавший в довоенное время термин «пижон». О стилягах пишет современник этого движения драматург Виктор Славкин: «Стиляги первыми бросили вызов суконно прокисшему сталинскому быту, этому незатейливому жизненному стилю, для которого само-то слово «стиль» неприменимо. Но в этом бесцветном жиденьком вареве повседневной жизни и заключался один из секретов прочности нашего государства. Населением в униформе легче руководить, чем людьми в разноцветных пиджаках» (В. Славкин. «Памятник неизвестному стиляге», Москва, 1996, стр. 8).

Сатирики старались доказать нелепость стиля одежды стиляг и утверждали превосходство советской одежды над импортной. Советские поэты-сатирики В. Масс и А. Червинский в стихотворении «Это сделано у нас» («Крокодил», № 7, 1947) писали:

И ботинок русский тоже
Сам о многом говорит,
Если он из русской кожи,
Если он по-русски сшит.
Если шуба из Калуги,
Значит, ей не страшны вьюги.
Если вещь из Ленинграда,
Значит, сделана как надо!

Так, в исторически бесплодной идеологической горячке и завершилось последнее десятилетие сталинского режима, подготовившего страну и царившие в ней моды к новому направлению, возникшему уже в следующее десятилетие и связанному с десталинизацией общества.

Куда идет русская мода?

Однажды мне пришлось сидеть в жюри конкурса молодых модельеров и дизайнеров одежды «Экзерсис», справлявшего свой десятый сезон. Он проходит традиционно на ВВЦ (бывшая ВДНХ) в Москве в рамках Федеральной ярмарки товаров и оборудования для текстильной и легкой промышленности. Сама ярмарка, очевидно, рассчитанная на профессионалов, яркого впечатления у меня не оставила, а вот конкурс…

Он состоит из нескольких номинаций — молодежная одежда, мужская одежда, деловая женская одежда и маленькое платье. Впрочем, весь объем показов можно было бы разделить условно на коллекции прет-а-порте, более или менее приспособленные к условиям массовой продукции, и вольные фантазии девушек и юношей, не ставивших себе целью коммерциализацию своих шедевров. Членам жюри всего лишь за день предстояло отсмотреть ни много ни мало 69 коллекций.

Начну с позитивного. К началу XXI века в России уже появились молодые дизайнеры, не только пристально следящие за тенденциями современной молодежной моды в мире, но и понимающие, как требования молодежи можно коммерциализировать, то есть воплотить в очень простые по технологии, но экономически выгодные коллекции, вполне заслуживающие и одобрения, и тех призовых мест, которые мы им присудили.