Этюды о моде

Однако и тогда предпочтение отдавалось блондинкам. Длинные во­лосы, чистые глаза и белая кожа - всё это оценивалось очень высоко. Во французском рыцарском романе "Окасен и Николетта" ге­роиня имеет "честное сердце, белокурые волосы, белые зубы, зелёные глаза и улыбающееся лицо". О теле же ни слова. Оно было скрыто под тяжёлыми корсажами и длинными юбками. Нравственный идеалом была "чистая и благочестивая душа".

Это отразилось в картинах и скульптурах: правильные и кажущие­ся безликими черты лица, большие задумчивые глаза, полуоткрытый рот и невинная улыбка. Волосы /чаще всего коротко подстриженные/ не видны, они заправлены под вуаль или тюрбаны. Ведь длинные воло­сы – тоже "женское начало"! А на всё чересчур было наложено строгое табу.

В весёлый и фривольный шестнадцатый век, время французских писа­телей Франсуа Рабле и Пьера де Бурдейля Брантома, телу вернули его значение. Одной из типичных красавиц того времени была Диана де Пуатье. В романе "Две Дианы" Александр Дюма восторженно писал: "Воспроизвести же её удивительную красоту и совершенство форм было не под силу даже самому Жану Гужону... Она была подобна бес­смертным богам. Рядом с нею казались морщинистыми и старыми самые свежие и юные красавицы".

Сохранились её портреты. На них Диана выглядит высокой, сильной, с орлиным носом и тонкими губами. "Я видел её, - пишет Брантом в своих "Жизнеописаниях", - за шесть лет до смерти. Она была такой же красивой, как и в молодости. Самое каменное сердце дрогнуло бы при виде её". Известно, что Диана де Пуатье соблюдала все принципы тог­дашней гигиены, каждое утро умывалась и обливалась холодной водой, по два-три часа ежедневно совершала прогулки на лошади. Для тех лет Диана де Пуатье была само совершенство. Однако портреты фран­цузского живописца Франсуа Клуэ показывают, что были женщины гораз­до красивее её... но с современной точки зрения: тонкие чувствительные ноздри, хорошо очерченный большой рот, кокетливый и очень живой взгляд.

В следующем столетии красота уже требовала иного: гордого, над­менного лица и походки, исполненной строгости и благородства. Гиги­ена, увы, не входила в понятие "благородный облик": многие красави­цы того времени нисколько не стыдились грязных рук и не менее грязных и засаленных волос.

Новый виток - тип женщин, которых мы видим на картинах фламанд­ского живописца Питера Пауэла Рубенса и современных ему художни­ков: мощные, пышные формы, которые сегодня вызывают лишь лёгкую иронию. Больше внимания уделяется причёскам. Одну из них предложила Мария Медичи -модницы находили её "бесподобной": завитые волосы, убранные высоко на затылке. Медичи подражали все европейские кра­сотки. Позднее вкусы изменились: от пучка отделилось несколько бук­лей, которые словно "танцевали" по обе стороны лица.

Семнадцатый век - время томности и грациозности. В моде тонкая талия, такие же кисти рук, небольшой округлённый бюст, мелкие черты лица, едва заметный живот. Но скоро на смену мечтательности прихо­дит кокетство. "Женское начало" побеждает. Всё большее распространение получает гигиеническая и декоративная косметика. Уже в конце века рекомендовались ванны с оливковым маслом, шампанским и даже с кровью - для сохранения свежести тела.

Начинается поголовное увлечение масками. Наиболее популярны - с мукой и яичными белками. Волосы - природные или искусственные - щедро посыпались толстым слоем белой пудры. Французского писателя Луи Себастьена Мерсье, кстати, особенно возмущало количество муки, используемое для этих целей: в Париже как раз не хватало хлеба.

Тогда впервые входят в моду мушки. Изготавливали их из чёрной тафты. Формы были самые причудливые: миниатюрные кружочки, звёздоч­ки и даже замысловатые фигуры вроде запряжённой цугом кареты. Но и это не предел. Иногда мушки изображали какие-то интригующие сценки на тему салонных забав барышень и кавалеров. Каждой мушке было определено свое место, свидетельствующее о характере или настроении её обладательницы: на виске около глаз наклеивали "страстную" мушку, посередине лба - "величественную", около губ - "кокетливую", посередине щеки - "галантную", на носу -"дерзкую".

В начале ХVII столетия возвратился римский вкус к хорошо сло­женным женщинам. Тогда всё было "античным" и, чтобы подчеркнуть свои формы, модницы носили платья, плотно облегающие тело.

Всё изменилось с романтизмом. Пришёл черёд худеньких бледных женщин с миниатюрными талиями и прозрачными руками. Как реакция против прежней моды на слишком фривольные туалеты появились широ­кие и тяжёлые юбки, шали и пелерины. Большинство героинь в книгах французских писателей Александра Дюма-сына и Альфонса Ламартина белотелы и хрупки, как китайский фарфор. Чахотка - довольно распро­странённая болезнь того времени - придавала неземное /увы, в буква­льном смысле/ очарование этим бледным созданиям. Можно подумать, что тогда все красавицы питались только уксусом, чтобы иметь зага­дочные тёмные круги под глазами. Таким, во всяком случае, доносят их облик многочисленные портреты тех лет.