Этническая история регионов Украины

Одной из причин хозяйственного подъема украинных земель на Днепре была особая ситуация в Европе. Переживавшая подъем мануфактурной промышленности, Западная Европа нуждалась в сельскохозяйственной продукции, особенно хлеба, а также леса, смол, кожи, льна. В результате страны Восточной Европы, в том числе Польша, стали активно развивать фольварки. Так называлось крупное помещичье хозяйство, производящее продукцию на рынок. В сущности, фольварк во многом напоминал плантационное хозяйство в колониях, поставляя сырье для метрополии. При этом восточноевропейские страны также стали нуждаться в большом количестве рабочей силы. Результатом явилось «вторичное закрепощение» крестьян в Восточной Европе. Но восточноевропейское крестьянство оказывается в новых условиях не просто возвращенным в своем социальном статусе в Средневековье. Если ранее, в самом глубоком феодализме при господстве натурального хозяйства взаимоотношения между господином и крепостным регулировались вековыми обычаями, то теперь барину требовалось все более и более произвести и продать, при этом помещики жаждали все больше и больше потреблять. Все это придало особо жесткие черты эксплуатации крестьян и особую ожесточенность социальной борьбы. В Малой Руси, особенно на Днепровской украйне, где почвы были особенно плодородными, эксплуатация крестьян приняла наиболее свирепый характер. Но при этом в краю, где все население было вооружено, сопротивление было более упорным. Навязывание крепостничества вызвало целую полосу казацких восстаний, почти непрерывно продолжавшихся на протяжении 40 лет. В основном поляки торжествовали. Часть казаков ушла в пределы Московского царства, большая часть сосредоточилась за Днепровскими порогами, где возникла легендарная Запорожская Сечь. В целом к середине XVII века казачество окончательно стало и образом жизни, и особым социальным статусом, и даже понятием географическим, тесно связанным с Сечью. Хотя «показачиться» мог каждый, но все же возникла ощутимая разница между казаком и крестьянином. При этом внутри казачества все более ярко выступали противоречия между казачьей голытьбой – «сиромахой» – и старшиной, стремящейся получить права шляхты. В дальнейшем не случайно старшина будет раз за разом предавать русское дело, а народные массы всегда будут за Москву, единую православную Русь.

Королевские власти колебались между идеей уничтожения казачества как класса с превращением казаков в крепостных и стремлением использовать ратные способности казачества в своих интересах. В 1570-х годах было создано так называемое Реестровое казачье войско. Название происходит от особого списка, в который были внесены имена казаков на королевской службе. Реестровые казаки получили особый сословный статус, что ставило их положение шляхты. Во главе реестровцев стоял особый гетман. Польские власти должны были сквозь пальцы смотреть на православную религию казаков. Впрочем, реестровых казаков было немного, королевская казна была пуста, и жалованье казакам выплачивалось нерегулярно. Магнаты и шляхта смотрели на реестровых казаков как на потенциальных мятежников. Таким образом, создание реестрового казачества сыграло роль в определенном расколе между казаками, внесенными в реестр, и основной массой казачества.

Еще больше запутали ситуацию и изменения в этническом развитии Поднепровья. Помимо появления большого числа поляков, которые чувствовали себя полными хозяевами страны, изменилась и социальная роль старых знакомых киевлянам евреев. Из евреев состояла большая часть городского населения, занимавшаяся ростовщичеством, торговлей, содержанием кабаков. Кроме того, учитывая презрение благородных панов к работе, евреи в основном были управляющими шляхетских имений, нещадно эксплуатировавшие православное крестьянское «быдло». Не случайно возникла поговорка: «Нет пана без Абрама». Сплоченные и организованные евреи достаточно быстро вытеснили русское население почти из всех видов городской деятельности и экономически подчинили себе деревню, став арендаторами или управляющими большинства панских имений. На селе именно евреи были сборщиками налогов, арендовали корчмы и мельницы. Не случайно автор еврейской хроники времен Хмельниччины Натан Ганновер вспоминал слова Богдана Хмельницкого накануне восстания: «Мало того, что нас поработили паны, ведь даже племя, наиболее униженное среди всех народов, владычествует над нами»[38].

Поскольку религия запрещала верующим иудеям возделывать «землю изгнания», то понятно, что евреи в Малой и Белой Руси сельским трудом не занимались. Не случайно евреи в основном жили в городах или местечках – сельских населенных пунктах, жители которых, однако, не пашут землю. На государственную службу иудеев также не принимали, поскольку они не могли принести присягу верности христианскому государю. Зато христианство осуждает ростовщичество, которое, напротив, очень уважаемое занятие у иудеев. Понятно, что именно ростовщичество, шинкарство, торговля стали еврейскими занятиями в крае.