Этносфера

Когда же исмаилитам удавалось одержать победу и захватить страну, например, Египет, то они отнюдь не меняли социального строя. Просто вожди исмаилитов становились на места суннитских эмиров и также собирали подати с феллахов и пошлины с купцов. А превратившись в феодалов, они стали проводить религиозные преследования не хуже, чем сунниты. В 1210 г. «старцы горы» в Аламуте жгли «еретические» (по их мнению) книги. Фатимидский халиф Хаким повелел христианам носить на одежде кресты, а евреям – бубенчики; мусульманам было разрешено торговать на базаре только ночью, а собак, обнаруженных на улицах, было велено убивать.

И даже карматы Бахрейна, учредившие республику, казалось бы, свободную от феодальных институтов, сочетали социальное равенство членов своей общины с государственным рабовладением. Как отметил Е.А. Беляев, «напряженная борьба, которую вели карматы против халифата и суннитского ислама, приняла с самого начала и форму сектантского движения. Поэтому карматы, будучи нетерпимыми фанатиками, направляли свое оружие не только против суннитского халифата и его правителей, но и против всех тех, кто не воспринимал их учения и не входил в их организацию... Нападения карматских вооруженных отрядов на мирных городских и сельских жителей сопровождались убийствами, грабежами и насилиями... Уцелевших карматы брали в плен, обращали в рабство и продавали на своих оживленных рынках наравне с другой добычей [27, стр. 60]. Теоретическим основанием такой политики было „внутреннее“ (батин) учение. Божественная субстанция – „вышний свет“, произвела эманацию – „сверкающий свет“, а тот в свою очередь произвел материю – „темный свет“, инертный, нереальный, обреченный на гибель. Эта материя – небытие, но в нее брошены искры „сверкающего света“. Это души пророков, имамов, посвященных, и только они, умирая, переселяются из тела в тело. Все прочие люди, не принадлежащие к избранным, – призраки небытия, с которыми можно поступать как угодно, поскольку их бытие нереально. Естественно, что сложившийся на этой идеологической основе стереотип поведения оттолкнул от карматов широкие слои крестьян, горожан и даже бедуинов, которые всегда были готовы пограбить под любыми знаменами, но считали излишним убивать женщин и детей.

Ну какая тут «классовая борьба»!

Но, может быть, это все клевета врагов «свободной мысли» на вольнодумцев, осуждавших правителей за произвол, а духовенство – за невежество. Допустим, но почему тогда эти «клеветники» не возражали на критику своих порядков? Негативная сторона еретических учений не оспаривалась, а о позитивной французы и персы, греки и китайцы XI – XIII вв. отзывались с единодушным омерзением, причем явно без сговора. Но выслушаем и другую сторону – знаменитого Насир-и-Хосрова, прятавшегося от туркмен-суннитов в местности Иомган (территория Афганистана) и скончавшегося там около 1088 г.

Мыслитель считал, что «если убивать змей для нас обязательно по согласному мнению людей, то убивать неверных для нас обязательно по приказу бога всевышнего, и неверный более змея, чем змея...» [Цит. по: Бертельс А.Е. Насир-и-Хосров и исмаилизм. М., 1959, стр. 262]. Высшая цель его веры – постижение людьми сокровенного знания и достижение «ангелоподобия». Средство достижения – установление власти Фатимидов, которое он мыслит следующим образом:

«Узнавши, что заняли Мекку потомки Фатъмы,
Жар в теле и радость на сердце почувствуем мы.
Прибудут одетые в белое[91] Божьи войска;
Месть Бога над полчищем черных[92], надеюсь, близка.

Пусть саблею солнце из рода пророка[93] взмахнет,
Чтоб вымер потомков Аббаса безжалостный род,
Чтоб стала земля бело-красною, словно хулла[94]
И истинной вере дошла до Багдада хвала.

Обитель пророка – его золотые слова.
А только наследник имеет на царство права[95]
И если на западе солнце взошло[96], не страшись
Из тьмы подземелий поднять свою голову ввысь.