Это был просто сон...

— Вас заинтересовал фитодизайн? — спросила Раласву.

— Нет, — ответила Ирина. — Просто захотелось, чтобы цветы у меня были как дома. С зелеными листьями. На улице таких нет. Да и вообще, уже осень…

Ирина замолчала, чувствуя себя очень неловко. Что ей надо, этой Раласву. А ведь что-то серьезное! Пришла и молчит, явно не решаясь начать неприятный, сложный, может быть, даже скандальный разговор…

— Да, — решительно сказала вдруг сэлиданум, — это лучше решить сразу. Простите, Ирина. Я могу говорить с вами откровенно? Разумеется, вы вправе просить ответной откровенности. В обмен, так сказать.

— Да… а в чем дело? — спросила Ирина.

— О чем вы сегодня разговаривали с Арэлем Дорхайоном?

— Ох, Господи, — вырвалось у Ирины. — Да ни о чем! Он меня об экономике спрашивал. Какая она у нас, на моей Земле.

Раласву молча смотрела нее, явно не веря.

— Честное слово! — и тут до нее дошло:- Ах, он, сволочь! Он использовал меня, чтобы потрепать нервы вам! Вот скотина!

Да, в таком контексте сегодняшняя демонстративная встреча обрела вполне ясный смысл. Ярость подняла Ирину на ноги, заставила метаться по комнате. Да чтоб он сдох, их драгоценный правитель. Надо ж было пойти на такую подлость.

Раласву быстро потерла пальцами виски.

— Все… не так просто, как вы думаете, — сказала она наконец. — В последнее время… слишком многое пошло у нас наперекос. Еще до того, как появились вы. А откуда вы знаете, что связывает меня и Арэля Дорхайона?

— Ну, — смутилась Ирина. — Сами понимаете… Слухи, сплетни, все такое. Когда двое встречаются, этого не скроешь.

Не пересказывать же ей разговор с ее же собственной дочерью, который Ирина когда-то давно невольно подслушала!

— Все дело в нашей наследственной памяти, — сказала Раласву сэлиданум. — Чувства предков очень трудно отделить от собственной жизни. Они могут лежать мертвым грузом много лет, но вдруг возникает что-то… ситуация или человек… и тогда тебя рвет на куски сумасшедшей вспышкой.

— И вы думаете, этот человек — я? — серьезно спросила Ирина.

— Не думаю, — покачала она головой. — Знаю!

— Но я же вообще не отсюда! Я родилась в закрытом мире!

— Неважно. Вы похожи на девушку, которую любил когда-то… наш общий предок. Любил запретной любовью, и эта любовь не принесла ему ничего, кроме горя и муки.

— И вы это помните? — поразилась Ирина.

И вдруг ей вспомнился тот странный разговор с главой клана Дорхайонов. Когда тот вроде бы случайно встретился с ней, Ириной, в парке. Он тогда сказал, что Ирина похожа на кого-то, кого он знал. Похожа настолько, что могла бы сойти за дочь. "Вы похожи на одну женщину. Если бы я точно не знал, что у нее нет детей, мне не известных… То решил бы, что вы ее дочь". Эти, внезапно вспомнившиеся, слова жгли разум почище серной кислоты. Арэль Дорхайон — сын главы клана. И Алавернош, отец Раласву, тоже. А сэлиданум — внучка главы клана. И конечно, они все должны были получить одинаковый блок этой их пресловутой наследственной памяти. Проклятье, даже Фарго! То-то Клаемь приревновала тоже!

— Я… помню только чувство, — отрывисто сказала Раласву. — Его недостаточно, чтобы изменить половую ориентацию и начать добиваться вашей благосклонности. Но вполне хватает, чтобы… почувствовать все остальное. Понять, что единственный мужчина, которого я… люблю… что он уходит. Что я теряю его. Навсегда.

Ирина прижала ладони к щекам. Да, Раласву и впрямь говорила откровенно. Должно быть, она вконец измучилась. Раз уж решилась на такой разговор…

— Раласву, — сказала Ирина, впервые называя ее по имени, без титула, — простите меня. Но я не собираюсь отбирать у вас вашего мужчину. Правда. Мне это не нужно.

— Да уж, — криво улыбнулась она. — Вижу. Но… Слишком хорошо я знаю, насколько неподъемен груз наследственной памяти. Испытала на себе! И вот что: врагу не пожелаю оказаться раздавленным такой тяжестью. А Арэля я люблю. И если ему со мной плохо, пусть уйдет к той, с которой ему будет хорошо.

— Боже мой, — воскликнула Ирина. — Да с чего вы взяли… почему я? Да он мне даром не нужен! И с приплатой не нужен тоже. Я не хочу… я не могу… да что за идиотизм в конце-то концов! И если бы все было, как вы говорите, какого б тогда лысого черта он парил бы мне мозги экономикой?!

— Он ведь говорил, что вы способны на бОльшее. Что вам надо учиться… Зря вы отказались. Вы могли бы немало добиться в профессии социального инженера. Вы — могли бы.

— Нет, — решительно сказала Ирина. — Не зря. Правильно я сделала.

— Не надо мучить его. Он этого не заслужил. Все, что ему нужно, — это немного любви и нежности, — она вдруг подалась вперед, схватила Ирину за руки. — Уступите ему! Будьте с ним. Не мучьте его…

— Что?!-

Ирина вырвала руки, вскочила:

— Да вы с ума сошли! Как вы можете требовать от меня такое?!

— Так я и думала, — мрачно кивнула Раласву. — Не случайно нам подбросили именно вас. Они знали… знали, как уязвить Арэля в самое сердце. Проклятые ублюдки.