Это был просто сон...

Потому что мимо как раз шли Алавернош и Бэлен, прогуливались, надо думать. Девочке Лагьям с Ириной без разницы, а вот Алавернош аж остановился. Вежливо, жестом, поздоровался. Ирина неловко ответила.

— Так вы знакомы! — удивился Лагьям.

— Ну… да… — неохотно ответила Ирина.

Алавернош сказал что-то жестами, а Лагьям неожидано ответил — он, оказывается, хорошо знал жестовую речь.

— Лагги, — сердито вмешалась вдруг Бэлен, — иди! Иди!

Алавернош взял девочку под руку и пошел с ней дальше. Лагьям смотрел им вслед, и лицо его… Ирина невольно поежилась, зябко обхватывая плечи ладонями. Что такого он мог услышать от Алаверноша?

— Что он тебе сказал? — спросила Ирина чуть погодя.

— Так… ничего, — ответил Лагьям, и вдруг спросил, неожиданно жестко:- Он сказал, что ты — его женщина. Это правда?

— Я…

А что, собственно, 'я'? Было ведь у нее это дело с Алаверношем? Было. И что теперь отпираться?

— Лагьям, а ведь ты — психолог, верно? — догадалась Ирина. — Это твоя работа, развлекать девушек с нервами, которых посылает сюда клиника Лилайона ак-лидана. Верно?

— Почти, — ответил он. — Но не так, как ты думаешь! Я… работаю с матукками. И занимаюсь с детьми. А ты… ты мне просто понравилась!

— Извини. Я не знала…

— Почему ты не сказала, что ты с ним?! Почему?

— А ты спрашивал? — спросила Ирина. — И вообще, я тебе никаких поводов не давала! С чего ты решил…

— Понятно, — перебил он ее. — Все понятно. Прости. До завтра.

Он повернулся и пошел прочь. Ирина проводила его взглядом. Было ей тоскливо и грустно, и захотелось вдруг вновь вернуться в прошлое, в тот день, когда она, Ирина, испугалась Лагьямова матукка… Но машина времени даже в этом фантастическом мире оставалась всего лишь фантастикой. По крайней мере, для простого обывателя.

Ирина вернулась на веранду. Села в кресло. И долго сидела в кресле, бездумно раскачиваясь. Смотрела на закат, а потом, когда он угас, на звезды. Анэйва в своем движении по орбите вошла в пылевое облако и потому небо оставалось затянутым сплошной золотистой кисеей, дававшей света примерно столько же, сколько, скажем, Луна в ясную ночь… там, на Земле. Но самые крупные, самые яркие звезды просвечивали даже сквозь эту кисею. Синие звезды на золотом небе…

Здесь, в Лазурной Поляне, растения и цветы по ночам не светились, как в лан-лейране. Вдоль дорожек стояли столбики с круглыми шарами фонарей. Ирина отрегулировала их на желтый неяркий свет еще в первый же день.

Ирина зябко поежилась — морской ветерок принес прохладу. Хватит сидеть, пожалуй. Этак и простыть недолго. А что может быть обиднее простуды в летний день да еще на море?

Шаги. Легкие, почти бесшумные. Кого там принесло в такое позднее время? Лагьям, что ли?

Гость вступил в круг света, и Ирина поняла, что ошиблась. Это, конечно же, был не Лагьям.

Алавернош.

И тогда Ирина поняла, почему так долго сидела в кресле, даже после того, как совсем стемнело. Она ждала. Ждала его, Алаверноша, бессознательно, не отдавая себе отчета, не желая разбираться в себе, заниматься самокопанием и прочей тому подобной ерундой; она просто ждала.

И он пришел.

Все остальное сразу потеряло всякое значение…

Они расстались лишь на рассвете. Проводив Алаверноша, Ирина долго смотрела на зарю, зажегшую небо над горами на востоке.

— Что же ты, дура, делаешь? — спросила она у себя самой.

Ответа не было. И быть не могло.

Ирина вернулась в дом, бросилась на постель, накрыла голову ладонями. Это какое-то безумие, наваждение, бред навязчивости! И никогда больше, никогда…

Но она знала, что не сдержит свое обещание. Это "никогда" ни за что не сбудется, не наступит… разве только солнце погаснет, мир рухнет, Вселенная пополам расколется!

К Лилайону ак-лидану Ирина пришла раньше назначенного времени. Побоялась опоздать, опаздывать она не любила. Лилайона она увидела еще издалека… Тот разговаривал с кем-то из своих соплеменников. Бог мой, это ведь Клаверэль барлаг! Ирина сразу поняла, что барлаг пришел сюда не просто так. Он расспрашивает именно о ней, Ирине.

Они говорили на языке Оль-Лейран, само собой. Насколько Ирина знала этот язык, настолько и поняла, о чем речь…

— Это возможно? — спрашивал Клаверэль барлаг.

— Теоретически — да, — отвечал ак-лидан. — На практике — еще ни разу не встречал. А что? У вас есть конкретные подозрения?

— Пока не могу сказать точно… Но тех, кто в течение тридцати лет покинул профессию из-за третьего каскада, всего двадцать семь человек. Восемь из них сейчас за пределами Анэйвалы, двое скончались, остается семнадцать. Семнадцать подозреваемых — это уже вполне симпатичное количество, согласитесь!

— Вообще говоря, очень интересный случай, — задумчиво выговорил ак-лидан. — Знания, полученные до третьего каскада, вероятнее всего, сохраняются. Сохраняются в скрытом, латентном состоянии. Воспользоваться ими — крайне сложно… Никогда о таком не слышал.

— Значит, услышите.

— Вы так уверены в этом, барлаг… Что ж. Посмотрим. Но вам необходимо обосновать применение к этим лицам процедуры полного ментосканирования. Без соответствующего разрешения я не имею права проводить обследование.